Екатерина Трубицина

Часть III

Остров бродячих собак

Книга 7

Хранитель чистого искусства

(главы 102-119)

---

Глава 111
Загадочное нечто

После итогового собрания семинара как-то само собой получилось, что Ира, Стас, Генка, Лу, Женечка, Максим, Ихан и Тамара задержались в актовом зале.

- Итак, Тамара, Вы сможете присоединиться к нам сразу же после возвращения с семинара, я правильно понял? — спросил Генка.

- Совершенно верно, Геннадий Васильевич.

- В таком случае, уже сейчас следует озаботиться вопросом Вашего проживания.

- В смысле? У меня с жильем все в полном порядке!

- Где? В Сочи?

- В Туапсе.

- Так и я ж о том же!

- После Москвы, Геннадий Васильевич, Сочи и Туапсе — это как один город.

- Не спорю. И все же…

- У Вас есть предложения? — с интересом спросила Тамара.

- Есть, — ответил Генка и с участием Стаса и Женечки принялся рассказывать о жилищной программе «Стиль-Кода». — Единственная проблема, на данный момент, что в доме, который сдается сейчас, а так же в том, который будет сдаваться в январе, все квартиры, выделяемые по этой программе, уже распределены. То есть, обеспечить Вас жильем в рамках программы мы сможем не раньше марта. Однако в январе, освободится квартира Ирины Борисовны, которая у нас что-то вроде дежурной…

- Геннадий Васильевич, — перебил его Ихан, — до января Максим может пожить и у меня. Надеюсь, ты не против? — тут же спросил он Максима.

- Ни разу! — улыбнулся Максим.

- Если что, то до января Тамара может пожить у меня в доме, — вступила в разговор Ира.

- Ирнбрисна, от тебя добираться еще хуже, чем из Туапсе, — Максим глянул на Иру с намеком, дабы не забывала, что Тамара не относится к категории пользователей эксклюзивными свойствами пространства. — Я понимаю, что ты приспособилась…

- Не проблема. Я буду заезжать, — перебил Стас.

- Кстати, очень хорошая идея! — тут же оживился Генка, явно из-за чудесного повода увеличить время непосредственного общения Стаса с Ирой, которой, в этом случае, придется пользоваться его транспортными услугами вместе с Тамарой.

- Прошу прощенья, — вклинилась Тамара в решение своей судьбы, — мне просто интересно, поскольку с недвижимостью тоже приходилось работать. Как я понимаю, все квартиры и в доме, который сдается сейчас, и в доме, который будет сдаваться в январе, уже проданы?

- Полагаю, что пока нет, — ответил Женечка. — Полностью исчерпан лишь лимит, выделяемый по программе улучшения жилищных условий сотрудников.

- А можно узнать цены?

- Разумеется, — ответил Женечка и огласил размеры площади продаваемых квартир и стоимость квадратного метра.

- Даже для застройщика цены довольно низкие, — задумчиво отметила Тамара.

- У нас просто прямые поставки всех стройматериалов со своих же предприятий, и еще ряд приятных нюансов примерно того же рода, а потому даже при таких ценах мы зарабатываем больше, чем наши конкуренты.

- А каким образом у вас происходит реализация квартир?

- У нас нет своих риэлтеров. Бо́льшую часть квартир выкупают агентства недвижимости. Продажей оставшихся занимаются тоже агентства недвижимости по принципу «кто успел — тот и съел, а кто не успел — тот опоздал».

- И что у вас есть из остатков?

Женечка кинул быстрый заинтересованно-оценивающий взгляд на Тамару и, потянувшись за своим ноутбуком, сказал:

- В сданных ранее домах уже ничего нет, а в новых — сейчас посмотрим.

«Сейчас посмотрим» несколько затянулось, потому что по ходу Тамаре, по ее просьбе, рассказали о месте расположения домов, показали их внешний вид и планы квартир, а так же ответили на целый ряд дополнительных вопросов, смысл которых Ире был понятен весьма относительно.

- Класс! — заключила Тамара. — Сейчас мы это всё продадим, и одну из тех, что в доме, который уже сдается, я покупаю себе.

Еще никто не успел среагировать на заявление Тамары, как она уже вовсю вела переговоры по мобильному. Немного послушав, Ира под шумок отвела в сторону Генку.

- Гена, если она сейчас все это провернет, сделай так, чтобы ее квартира находилась в самом непосредственном соседстве с квартирой Ихана.

- Ты серьезно? — улыбнулся Генка.

- А ты что, сам не заметил?

Генка несколько раз перевел взгляд с Ихана на Тамару и обратно.

- Признаться честно, и сейчас ничего не улавливаю.

- В таком случае, поверь на слово.

- Как скажешь, — хмыкнул Генка и тут же ринулся в гущу событий.

А тем временем, в гуще событий каждый со своим оттенком умиротворения наблюдал за Тамарой, продолжающей мобильные переговоры.

- …Солнце моё! Ты не понял! Эти цены действуют только сегодня, и только если ты выкупаешь весь объем. ….. Я понимаю, что оплатить ты сможешь лишь в понедельник, но сегодня ты сможешь подписать договор, который в понедельник к вечеру утратит силу, если в течение дня я не получу от тебя копию платёжки. ….. Подумать? Конечно, думай! Пока я высылаю тебе документы. Но имей в виду, что ровно через полчаса после их отправки, если ты никак не реагируешь, я прохожу мимо тебя. ….. Если что-то случиться с Интернетом, и в течение получаса ты не получишь документы? Солнце мое! Штучка есть такая замечательная — телефоном называется. Воспользуйся, разнообразия ради, и сообщи о своих трудностях. В общем, давай! Лови почту!

Отключив мобильник, Тамара попросила внести несколько поправок в текст договора, сформировала пакет иллюстрационного материала и, прикрепив файлы к письму, спросила:

- Вы каким завтра поездом едете?

- Мы самолетом через Москву, — соврал Женечка.

- А-а… Да я просто подумала, вдруг вместе ехать будем… Но неважно… В общем, как только в понедельник придет платёжка, я ее сразу вам перешлю.

- Хорошо.

Тамара кликнула «Отправить» и тут же снова взялась за мобильник:

- Отправила. Время пошло, — сказала она и, не дожидаясь ответа, оборвала соединение. — Фух! — перевела Тамара дух. — Знаете, что еще хотела спросить? Тут краем уха слышала упоминания о каком-то альманахе. Что это такое? Если не секрет.

- Не секрет, — ответил Генка и на правах главного редактора пустился знакомить Тамару с идеей альманаха, периодически прибегая к поддержке Женечки, Иры, Стаса и Максима.

- Макет бы глянуть… — подумала вслух Тамара.

- Легко! — отозвалась Ира и принялась распаковывать свой ноутбук.

Тамара просматривала очень внимательно, по ходу задавая вопросы.

- Супер! — заключила она. — Единственное, я считаю в корне неправильным рекламу на бонусной основе.

- Видите ли, Тамара, — взял на себя труд объяснить Стас, — есть некоторые причины, по которым мы не будем считаться с мнением рекламодателя. Изложение этих причин займет много времени, а потому мы расскажем Вам о них в другой раз. Так что сейчас просто поверьте на слово.

- Прекрасно знаю, что главный враг эффективности рекламы — это сам рекламодатель. Сталкиваюсь с этим постоянно. А потому, поверьте на слово мне: мнение рекламодателя будет полностью соответствовать вашему. Гарантирую! Вот что-что, а это я делать умею. В общем, если не возражаете, я бы свою работу в «Стиль-Коде» с огромным удовольствием начала бы именно с наполнения альманаха рекламой. Единственная проблема, учитывая, что издание международное, это — языковой барьер. Я практически свободно говорю на немецком. В школе учила, и фирма, в которой я в Москве работала, с Германской компанией сотрудничает. Английский — so-so. В институте осваивать пришлось, так как там преподавателей немецкого не было. Практика общения есть, но небольшая. И на этом — всё!

Женечка тут же заговорил с Тамарой по-немецки, а затем перешел на английский.

- Ну что ж, немецкий весьма убедительно, да и английский довольно крепко. А для делового общения с не носителями языка, я бы даже сказал: более чем крепко, — сделал он заключение. — Если же возникнет необходимость общаться на каком-либо другом языке — обращайтесь!

- А какие языки Вы знаете? — поинтересовалась Тамара.

- Все, на которых будет издаваться альманах, знаю, — уклончиво ответил Женечка.

- Евгений Вениаминович делал все переводы, — пояснил Генка.

- Круто! У Вас какая-то собственная методика изучения иностранных языков?

- Что-то вроде того. Если есть желание, могу поделиться.

- Желание есть!

- В таком случае, как только освоитесь с новым местом работы и новым местом жительства, я обязательно выберу время с Вами позаниматься.

- Договорились! Только имейте в виду, если забудете, я напомню! Стеснительностью не страдаю!

- Это замечательно! — усмехнулся Женечка.

- О! — воскликнула Тамара, констатировав прибытие письма в своей почте, открытой в Женечкином ноутбуке. — Похоже, подписанный договор… И вправду он! — она тут же вновь взялась за мобильник. — Договор получила. В общем, в понедельник жду платёжку. Кстати, не забудь в понедельник же выслать оригинал договора. ….. Как куда? Естественно, на юридический адрес, указанный в договоре! ….. Давай без лирических отступлений! Короче, если в понедельник нет платёжки, с оригиналом договора, вместо почты, можешь сходить в туалет. Всё! Пока!

Тамара отключила телефон, а Генка начал открывать рот, чтобы что-то сказать, но тут актовый зал аж вздрогнул от гневного вопля:

- Это что здесь такое? А? Понаедут тут чёрти чем заниматься! Вы на часы смотрели? А ну быстро все по своим комнатам! Безобразие!

У выхода из зала стояла грозная бабушка с ведром и шваброй наизготовку и набирала в легкие воздух, дабы продолжить яростное обличение «безобразий», учиняемых «понаехавшими чёрти чем заниматься». В этот момент от группы «безобразников» отделился Стас. Могучий бабушкин вздох оборвался на полпути:

- Господи Иисусе! Станислав Андреевич… Извините, пожалуйста… — запричитала бабуля. — Я тут…

- Ничего-ничего. Все в порядке, — заверил ее Стас каменным голосом. — Идемте! — кивнул он остальным.

Несмотря на заверения «Станислава Андреевича», что «все в порядке», бабушка явно нутром чуяла запах жареного и продолжила лепетать извинения с оправданиями. Стас лишь молча вывел всю группу из зала и, покидая его последним, посоветовал бабуле не волноваться и спокойно работать.

- Время на самом деле позднее, а завтра — тяжелый день. Так что давайте действительно расходиться, — сказал он своим спутникам, прикрыв дверь актового зала.

Для Тамары изобразили, будто все идут каждый к себе в номер, а как только она скрылась из вида, спустились на улицу и направились к двери на проржавевшем замке. По дороге Стас разговаривал по мобильному:

- Захар, извини за поздний звонок. Просто, потом могу забыть. В общем, выясни, кто сегодня занимался уборкой актового зала в «Лесном», и переведи на аналогичную работу с аналогичной зарплатой, но куда-нибудь, где по максимуму исключено общение. А сюда поставь кого-нибудь с адекватной коммуникабельностью. ….. Тебе все от Сотворения Мира рассказать? Все свои замечания и какую работу по устранению недочетов следует провести со всем персоналом «Лесного», я вышлю тебе завтра в письменном виде.

Поскольку у всех явно наблюдался переизбыток впечатлений, которыми отчаянно хотелось поделиться, уже у самой двери Ира предложила:

- Давайте, все же, ко мне ненадолго заглянем, прежде чем окончательно разойтись.

Возражений никто не высказал, и вскоре гостиная, а заодно и кухня Ириного дома наполнились легкой суетой.

- И что у нас есть Тамара? — спросила Ира, переводя взгляд с Женечки на Лу, едва все расселись за столом.

- Активное… очень активное… я бы даже сказала экстремально активное вещество, — заговорила Лу. — Почти-почти второй уровень… даже можно сказать, что второй, но самое-самое начало. И там есть еще кое-что интересное, но я не знаю, что это.

- Она, скорее всего, из падших. Как и твоя, Ира, бывшая соседка Наташа, — дополнил характеристику Женечка.

- То есть? — Ира вопросительно посмотрела на него.

- То есть, она, как и Наташа, когда-то была не ниже третьего уровня, а может, даже и великой, но из-за чего-то скатилась обратно, надо думать, до самого первого уровня, и сейчас, как я полагаю, она усиленно пытается восстановить свои былые позиции.

Взгляд Лу потерял фокусировку в окружающем пространстве. Она явно пыталась вспомнить движения мира Наташи и сопоставить их с движениями мира Тамары.

- Женя, что общего ты в них углядел? — в недоумении спросила Лу некоторое время спустя, в течение которого в гостиной царила гробовая тишина.

- Невероятная мощь, которую Наташа использует для попыток изменить внешнее, а Тамара — для изменения внутреннего.

Любой процесс порождает энергию. Допустим, падение предмета в условиях гравитации. Я использую этот пример, потому что сам назвал нисходящее преображение падением. Назвал так, потому что такой термин достаточно употребим в сугубо человеческих понятиях по отношению к отражению этого процесса в реалиях человеческого восприятия.

Так вот, порождаемая этим процессом энергия такой мощности как у Наташи и у Тамары, как правило, полностью уничтожает личность. Однако, редко, но встречаются личности, которые за счет чего-то, чему я затрудняюсь дать определение, способны предотвратить процесс полного распада.

Как это? Представьте, что с определенной высоты падают резиновый мячик, стеклянный шар и шарик из пластилина. Стеклянный шар разобьется вдребезги, резиновый мячик отскочит, не изменив своей формы, а пластилиновый шарик превратиться в лепешку, но, тем не менее, не утратит целостности. Пример, само собой, далек от совершенства, однако помогает понять различное действие энергии падения на предмет. В данном случае, действие этой энергии целиком и полностью зависит от материала.

В случае же с нисходящим преображением, личность с помощью того самого загадочного чего-то способна изменить свой, образно говоря, состав. То есть, может превратиться из стекла либо в резину, либо в пластилин.

Это всё, само собой, лишь способ объяснить с использованием довольно сомнительной аналогии. Честно говоря, я сам до конца не понимаю, как и за счет чего это происходит, но факт остается фактом: некоторые личности способны перенаправить энергию, выделяемую при деградации, на сохранение себя как личности, и даже на поворот процесса в обратную сторону, то есть, в сторону восходящего преображения.

Наташа и Тамара используют одну и ту же энергию. Лу, именно эту энергию ты и увидела в Тамаре. В Наташе ты тоже ее увидела. Однако именно из-за разницы использования, ты не смогла понять, что это — одна и та же энергия.

С помощью этой энергии, Тамара пытается восстановить свои позиции, а Наташа — сохранить то, что имеет.

Представьте, два человека узнают о том, что смертельно больны, и жить им осталось не больше года.

Один все силы тратит на лечение. Он подвергает свое тело ряду весьма неприятных процедур вплоть до хирургических операций и отравляет жизнь своим близким, требуя повышенной заботы о себе и переживаний за себя.

Второй же плюет на поставленный диагноз и за оставшееся время пытается воплотить в жизнь свои самые сокровенные желания.

Кстати, в реальной ситуации, подавляющее большинство из выбравших второй путь не только наслаждаются жизнью и дарят радость своим ближним несмотря ни на что, но и полностью избавляются от смертельного недуга, не прибегая ни к какому лечению. А вот подавляющее большинство избравших первый путь, выстрадав этот год и выжав все соки из своих близких, в мучениях умирают.

Однако и этот пример далек от совершенства. Еще раз говорю, я сам до конца не понимаю, что, как и почему. Потому и объясняю столь смутно. То есть, определенно я могу говорить лишь о факте: за счет чего-то мне непонятного, Тамара и Наташа умудрились, образно говоря, изменить свой «состав». То есть, из стекла превратиться в пластилин или в резину. И теперь Наташа использует энергию, полученную при нисходящем преображении, для влияния на внешний мир, а Тамара — для изменения своего внутреннего мира.

- А что это за Наташа? — поинтересовался Стас.

Генка с шумом вздохнул.

- Вот ты и рассказывай! — фыркнула на него Лу.

И Генка принялся рассказывать, периодически требуя дополнений от Иры, Женечки и Лу, а периодически перебиваемый кем-то из них для таких дополнений. Едва он окончил, как тему продолжил Ихан:

- На первый взгляд, Наташа мне показалась новой личностью, только что образовавшейся во Вселенной. Она непоколебимо верит в «что такое хорошо и что такое плохо» на основе общественного мнения. Практически все зародившиеся во Вселенной личности, получившие в качестве первого человеческое воплощение, таковы. Однако такие личности в своем большинстве, так или иначе, пытаются понравиться миру, используя догмы «что такое хорошо и что такое плохо».

А Наташа, используя эти догмы, пытается ЗАСТАВИТЬ мир пасть к своим ногам. Да так, что создается впечатление, будто она к этому привыкла. То есть, привыкла к миру у своих ног.

Не думаю, что для низкоорганизованной личности выработка такой привычки требует слишком много сил, а потому я достаточное количество времени уделил разговорам с ней, из которых выяснил, что в этой жизни у нее не было возможности обзавестись такой привычкой.

Да, она была отличницей, но ее не любили ни соученики, ни учителя. Да, ее фотоснимки попадали на обложки журналов, но те, кто их делал и ставил на обложки, обращались с ней как с последней грязью. Плюс, такая заявка о себе добавила ей популярности в ее окружении лишь со знаком минус. Что вполне закономерно, учитывая менталитет того времени.

Свято веря в классификацию «хорошо и плохо», Наташа ТРЕБУЕТ «хорошо» в отношении себя, используя в качестве воздействия «плохо». Это что-то вроде того, как пытаться научить ребенка вежливости, постоянно оскорбляя его. Хотя, как я заметил, люди склонны пытаться получить «хорошо» с помощью «плохо». Можно сказать, это даже стало основой общечеловеческого менталитета. То есть, основа человеческого менталитета по умолчанию: «хорошо» — это цель, а «плохо» — средства к ее достижению.

Так вот, я более чем уверен, что привычкой к миру у своих ног Наташа обзавелась в прошлых жизнях. Кстати, привычкой требовать и заставлять — тоже. Именно эта привычка, в купе с рядом других, столь же «замечательных», повлияла на выбор профессии.

Если для кого-то быть врачом значит помогать людям, то для Наташи это, в первую очередь, возможность требовать уважения и почтения от окружающих, а так же, возможность заставлять, требуя безоговорочного подчинения независимо от статуса пациента, и кроме всего этого — возможность причинять боль, мотивируя высокими целями.

- Самое интересное, — вклинился Женечка, — Тамара, по сути, хочет того же самого, то есть, почтения и подчинения. Вот только требует она почтения и подчинения не от окружающего мира, а от себя.

- Наташа любит себя в мире, а Тамара любит мир в себе… — задумчиво проговорила Ира, в большей степени, самой себе.

- Именно! — в унисон согласились Ихан и Женечка.

- Боюсь даже вообразить, что представляла собой Наташа, до вашего вмешательства, — продолжил Ихан. — Ее мощность близка к катастрофической. Я, когда ее впервые увидел, признаться честно, даже несколько испугался за своих девочек, но… Мои опасения, к счастью, оказались напрасными. На нее будто распылитель поставили. В итоге, изначальный напор вроде бы и обладает невероятной мощностью, но не способен оказывать никакого разрушающего воздействия на мир. Благодаря этому, у нее значительно расширился круг общения. Друзей, правда, не прибавилось, но зато знакомых и приятелей теперь просто с переизбытком. Естественно, судить я об этом могу, только опираясь на ее и на ваши рассказы. Что с ней сделал я? Подвиг воспринимать элементарную вежливость в качестве почтения и подчинения, то есть, в качестве именно того, чего она так жаждет. Не спорю, безотносительно ситуации, то, что с ней сделал я, нельзя считать помощью. Принимать желаемое за действительное, то есть, заниматься самообманом — далеко не самый лучший путь. Однако, к сожалению, для нее другие пути вряд ли существуют.

- Если я правильно понимаю, можно было бы просто поменять направление этой ее силе, то есть, заставить ее работать так, как это происходит у Тамары, — сказал Генка довольно мрачным тоном, исходя из которого, Ира догадалась, что к ситуации с Наташей его отношение не изменилось никак несмотря ни на что.

- Теоретически — да, — ответил Ихан. — Но это все равно что пытаться заставить ехать в обратную сторону поезд, несущийся на всех парах. Хотя… На практике это, в самом принципе, возможно осуществить. Однако если действовать лишь извне, то это будет… Скажем так, урок анатомии, который провела для Наташи сеньора Бональде и который так возмутил Вас, Геннадий Васильевич, просто милая шутка по сравнению с тем, что требуется. К тому же, весьма вероятен летальный исход. Я бы даже сказал, вероятен более всего. Разумеется, если Наташа сама захочет использовать эту силу так, как делает это Тамара, всё будет гораздо проще, к тому же без угрозы смерти. Однако нелегче. То есть, проще будет тому, кто будет помогать, а вот нелегче — самой Наташе. И что самое сложное, я бы даже сказал, практически невыполнимое: убедить Наташу захотеть этого.

- Само собой, — задумчиво проговорил Стас и вопросительно посмотрел на Максима.

- Не обращал внимания, — ответил тот. — Пока не до этого было. Глянуть хочешь?

- Что-то вроде того.

- Еще один! — в сердцах возмутился Генка. — Оставьте вы уже бедную женщину в покое!

- Генсильч, а ты-то чего так заводишься из-за этой дамы? — усмехнулся Максим.

- Максим, уверяю тебя, я — не противник жестких мер, и с огромным удовольствием преклонил бы колени перед Лу, да и перед Женичем тоже, если бы все их издевательства над Наташей имели бы для нее лично хоть какой-то смысл.

- Гена, тебе уже не раз все уши прожужжали этим смыслом! — рявкнула на него Лу.

- Неубедительно! Ты прекрасно знаешь, что общее благо для меня никогда не было и не будет аргументом. А в случае Наташи, других аргументов я пока не слышал.

- Генсильч, — усмехнулся Максим, — неужто для тебя не аргумент, что, как ты ее называешь, стандартная ничем не примечательная женщина со стандартными женскими проблемами спровоцировала столько шуму вокруг своей персоны?

- Кстати, действительно! — подал голос Женечка. — У нее самый что ни на есть стандартный муж и самая что ни на есть стандартная подруга, но они, почему-то, никого не интересуют. Тебя это ни на какие мысли не наталкивает?

- Женич! Да и она никого не интересовала, пока ты к ней в постель не залез!

- Не залезал он к ней в постель, — промяукал невесть откуда появившийся Лоренц и запрыгнул к Женечке на колени.

- Действительно не залезал, — подтвердил Зив, входя в поле зрения вслед за Лоренцем.

- Добрый вечер… — неподдающимся расшифровке тоном поприветствовал кота с собакой Ихан, переводя взгляд с одного на другого.

- Привет, — небрежно бросил ему в ответ Лоренц. — Я почему-то сразу подумал, что это — ты, когда тебя в разговорах упоминали.

- Рад тебя видеть, — проурчал Зив.

- Что это значит? — Ира обвела их троих вопросительным взглядом. Впрочем, разные оттенки вопросительности отражали и взгляды всех остальных.

- Я встречал их, — Ихан кивнул на Зива и Лоренца, — у бабушки, которая жила в лесу. Помните, я рассказывал? — он глянул на Иру и Лу.

- И что это за бабушка? — спросил Женечка.

На Женечкин вопрос принялся отвечать Зив.

- Она — мой очень хороший и, образно говоря, очень давний друг. Я позвал ее во Вселенную. Правда, в отличие от меня, ей не понравились воплощения в животных, а вот человеческое — вполне, хотя и им она пользуется нечасто. Более всего ее прельщают воплощения других зон восприятия. Если хотите, могу познакомить, — Зив выразительно посмотрел на Лу и Женечку, подчеркивая, тем самым, что с сим предложением он обращается именно к ним. — Она воплощена сейчас таким образом.

- Я бы очень хотела, — тут же сказала Зиву Лу.

- Я, кстати, тоже, — кивнул следом Женечка.

- Да и я очень даже не против, — Ихан вопросительно посмотрел на Зива.

- У тебя и у всех остальных не получится, — промурлыкал Лоренц. — Вы этого не умеете.

- И учиться не советую, — усмехнулся Женечка. — Удовольствие ниже среднего, и необходимость — тоже.

- Так что там с постелью? — вернул разговор в русло прежней темы Максим.

- Что касается постели, — взялся отвечать Лоренц, — то это — целиком и полностью идея Наташи. И инициатива тоже. Правда, если к данному вопросу подходить с формальной строгостью, то можно сказать, что Женя дал ей повод с помощью легкого флирта. Однако он лишь, что называется, в тот раз оставил дверь незапертой, но при этом и не открытой нараспашку, и даже не приоткрытой, и зайти ее вовсе не приглашал. Просто, Ира заметила легкий флирт Жени в отношении Наташи, поскольку это явилось для нее чем-то новым в его поведении. А вот в поведении Наташи в тот раз ничего нового не было. Она в ту дверь давно ломилась, притом пытаясь выломать.

- Это ни о чем не говорит, — возразил Генка, едва дослушав Ирин «перевод».

- Говорит, — в свою очередь возразил ему Зив. — Эта Наташа всеми силами донимала Иру, пока она жила с ней по соседству, но безрезультатно, а затем отчаянно вцеплялась в каждого из вас. Да, на свой манер, но она каждого из вас в полном смысле слова умоляла о помощи. Единственный из вас, кто немного облегчил ее участь, это — Лу. У Вас, Евгений Вениаминович, этого не получилось, поскольку Вы действовали, как правильно заметил Геннадий Васильевич, во имя общего блага. Короче говоря, твой вывод, Ихан, будто невозможно убедить Наташу захотеть изменить использование ее ресурсов, очень далек от истины. Она уже давно и вовсю хочет. Лишь выражает свое желание в гротескной форме. Но по-другому она, на данный момент, просто не может этого сделать.

Выслушав «перевод» Иры, Генка впал в глубокую задумчивость. Впрочем, некоторое время сосредоточено молчали все. Первым заговорил Стас:

- Более чем любопытно.

- Я думаю, лучше всего подгадать переезд Ихана под ее присутствие, чтобы ты глянул, — сказал ему Максим.

- Будет очень неплохо.

- Эх! Где же наша бабуля со шваброй! — с веселым вздохом воскликнул Женечка.

Когда все посмотрели на него в легкой непонятке, он как раз отрывал взгляд от экранчика мобильного телефона.

- Что там у нас? — спросил Генка.

- Московское время три часа двадцать восемь минут.

- Ничего себе! — воскликнул Генка, резко вставая со своего места. — Так! Девчонки! Завтра в отправке семинаристов по домам вы никакого участия не принимаете. У вас завтра однозначно выходной в виде отсыпного, и это обсуждению не подлежит.

- - -

- Можешь не притворяться — знаю, что проснулась, — поставил Иру в известность Стас.

Ира открыла глаза. Стас, уже полностью одетый, набирал текст в ноутбуке. Точнее, уже перечитывал, внося некоторые правки.

- Если хочешь, среди дня могу вырваться к тебе на часок-другой, — сказал он, щелкая мышкой.

- Пока не знаю… Слишком много всего… Слишком разного, на первый взгляд, но почему-то упорно желающего сплестись воедино.

- Ира, выкинь все из головы и расслабься. Мозговой штурм здесь бесполезен.

- Догадываюсь… Золотой Принцип и Смирение…

- Верно. Но в любом случае, если понадоблюсь — звони.

- Хорошо.

Ноутбук сообщил, что он успешно завершил работу Windows. Стас закрыл его, упаковал и направился к двери.

- Подожди, — окликнула его Ира. — Стас, ты знаешь, что такое то загадочное нечто, о котором говорил Женечка? То, что меняет «состав» личности и не дает энергии нисходящего преображения уничтожить ее.

- Знаю, — ответил Стас, вернулся от двери и сел рядом с Ирой. — Это — одна из двух сил, которые не существуют вне личности. Какая из них или обе, сказать не могу.

- Счастье и Любовь?

- Да.

Ира ненадолго задумалась.

- По поводу Тамары вопросов особо не возникает, но Наташа… Счастье и Любовь, по-моему, с ней несовместимы.

- Ира, как ты знаешь, я ее ни разу не видел, а потому своего мнения у меня по этому поводу нет и быть не может. Это — во-первых. А во-вторых, если эти силы или одна из них входят в состав личности, это вовсе не значит, что они находятся в проявленном состоянии. Но независимо от состояния, они все же работают на сохранение личности. Однако, если они в не проявленном состоянии, то вовне эти силы никак не отражаются.

- Стас, а Женечка не знает об этих силах?

- Знает, конечно. Но не всё.

- А почему ты ему не расскажешь, и знаешь ли всё ты?

- Ира, Счастье и Любовь — это СУГУБО ЛИЧНЫЕ силы и знание о них может быть исключительно СУГУБО ЛИЧНЫМ. Я неправильно выразился по поводу «всё». Женя знает всё свое СУГУБО ЛИЧНОЕ по поводу этих сил, в то время как я знаю всё свое СУГУБО ЛИЧНОЕ по поводу этих сил. Естественно, мое СУГУБО ЛИЧНОЕ и его СУГУБО ЛИЧНОЕ различны. Собственно, даже эти силы в нем и во мне различны. К примеру, как группы крови. То есть, и у него по венам и артериям течет кровь, и у меня, но группы разные.

Значение имеет лишь то, чему мы его придаем, и лишь настолько, насколько мы его придаем. Я придаю этим силам огромное значение, он же воспринимает их само собой разумеющимся. Его никогда не интересовало их свойство сохранять личность несмотря ни на что, потому что он никогда в своем СУГУБО ЛИЧНОМ с этим свойством не сталкивался. Я же с этим свойством этих двух сил связан напрямую. Кроме того, Женя, безусловно, использует эти силы в человеческом, но, у него эти силы с человеческим никак не связаны, а у меня связаны. Я их обретал через человеческое и познавал, в большей степени, именно через человеческое.

Конечно, формально я вроде бы могу рассказать ему все то же самое, что рассказываю сейчас тебе. Но, поскольку это — знание о моем СУГУБО ЛИЧНОМ, даже если я задамся целью рассказать все это Жене, я никогда не вспомню об этом в его присутствии, а если даже каким-то чудом вспомню в какой-то момент, в этот самый момент произойдет что-нибудь, что не даст мне этого сказать. Ты ведь прекрасно знакома с этим эффектом. Кстати, касается все это не только Жени.

- А почему тогда ты все это рассказываешь мне?

- Ира, ты это знаешь гораздо лучше меня.

- Знаю, что? То, что ты мне рассказываешь, или почему ты мне это рассказываешь?

- И то, и другое, — Стас хотел еще что-то сказать, но тут у него проснулся мобильник. — Да. Уже иду, — ответил он и, поднимаясь, снова обратился к Ире. — Извини.

- Я так понимаю, это, — Ира кивнула на мобильник Стаса, — что-то из разряда вышеупомянутого эффекта?

- Похоже, что да, — усмехнулся Стас, берясь да ручку двери. — Звони, если что. Но лучше, всё же, постарайся сегодня отрешиться от всего.

- Хорошо. Удачи!

- Тебе тоже.

- - -

Весь день Ира простояла у мольберта, мужественно пытаясь отрешиться, но поначалу сознание то и дело озарялось яркими картинками. Стас в абсолютно невообразимом для Иры качестве джазового пианиста. Наташа, которая оказалась нестандартным стандартом, и, пожалуй, самым любопытным из всей коллекции. Фрагменты из письма Руслана. Сцены из общения с Александром. Выдержки из бесед с Генкой по поводу трех установок по умолчанию и чистого искусства. Обрывки собственных мыслей, залетавших в сознание и рождавшихся в нем в разное время. Отдельные фразы из всевозможных разговоров…

Картинки вспыхивали в хаотичном порядке, без каких-либо намеков даже на подобие логики или связи между собой. И всё же, Ира ощущала прямо-таки непоколебимую уверенность, что всё это — стройное единое целое. В то же самое время, она не имела ни малейшего представления об источнике этой уверенности.

- Как разноцветные стекляшки в калейдоскопе… — задумчиво проговорила Ира. — Стоп! — воскликнула она, в точности выполнив собственную команду. — Как разноцветные стекляшки в КАЛЕЙДОСКОПЕ! То есть, не нужно заниматься упорядочиванием стекляшек. Нужно искать их отражения в себе… Нет! — оборвала сама себя Ира. — Нужно всё происходящее во внешнем мире воспринять как отражение и найти в своем внутреннем мире то, что отражается так во внешнем мире. Тогда станет ясна логика и связи. То есть, следует искать связи не между элементами как таковыми, а между реальностью и отражением, воспринимая реальным то, что во внутреннем мире, а отражением — то, что во внешнем.

Состояние полной отрешенности воцарилось само собой так, что Ира даже не заметила, как и когда это произошло. А обнаружила, что именно в таком состоянии провела бо́льшую часть дня, когда вечером вернулся Стас.

- В нирване? — спросил он.

- Ага, — ответила Ира. — Стас, нам нужно поговорить, и это, скорее всего, очень длинный разговор.

- Я знаю.

- Но не сейчас. И я пока не представляю себе когда. Я одновременно и готова к этому разговору и еще нет.

- Это я тоже знаю.

Глава 112. Язык программирования настроений