Екатерина Трубицина

Часть III

Остров бродячих собак

Книга 7

Хранитель чистого искусства

(главы 102-119)

---

Глава 105
Соответствие ХОЧУ

Из смеси живописи с воспоминаниями Иру выдернул запевший мобильник.

- Ира, можно к тебе?

- Да.

- Батюшки! — через мгновение воскликнул Стас, появившись с другой стороны мольберта. — Я не понял, чем ты тут занимаешься? Живописью или боди-артом?

- Что? Опять вся вымазалась?

- У тебя это традиция?

- Что-то вроде того.

- А слабо́ продолжать в моем присутствии?

- Откуда ты знаешь, что этот процесс гораздо более интимный, чем то, что обычно называют интимным?

- Я не настолько далек от искусства, как тебе кажется. Никогда не задумывалась, почему мой дом поет?

- Если честно, нет.

- Я тебе отвечу, только не прямо сейчас, а-а-а… — Стас заглянул в календарь мобильника, — четырнадцатого октября.

- Если не ошибаюсь, во время семинара?

- Да. Но семинар к этому не имеет никакого отношения, однако он не помешает мне ответить. Кстати, попроси Лу, чтобы она вместо тебя провела занятие после обеда.

- Хорошо.

- А сейчас, все же скажи: слабо́ продолжать в моем присутствии?

- Еще не знаю. Подожди. Сейчас я тебе стул принесу.

- Ира! — Стас остановил ее, уже рванувшую к двери, поймав за руку. — Я, конечно, может быть излишне самоуверен, но все же полагаю, что с доставкой стула сумею справиться.

- Извини, — смущенно усмехнулась Ира.

Она уже почти начала клясть себя, что поддалась мимолетному порыву, ввязавшись в эксперимент над собой, но тут вернулся Стас со стулом. Едва усевшись, он заговорил:

- Я прочел письмо Руслана и, надо сказать, обнаружил в нем гораздо больше для себя нового, чем ты предполагала. Может быть, не так чтобы уж совсем принципиально нового, однако на что-то я никогда не обращал внимания, а на что-то всегда смотрел с совершенно других точек зрения. Я, правда, пока не готов обсуждать это все подробно, потому что пока успел лишь раз пробежать текст по-быстрому и дочитал ПОСТСКРИПТУМ, — Стас усмехнулся, — буквально минуты за три до явления Лу и Генки с ошеломительной новостью. Ира, ты мне сама дала это читать.

- Я в курсе. Продолжай.

- Когда Руслан тебе ляпнул, что вся контора шушукается, что у нас с тобой роман?

- Когда показывал домик с дыркой.

- А как это произошло?

- Ну как… Погуляв по домику, уселись на перекур. Кстати, именно там, где у нас сейчас курилка. Прикалывались по поводу, что всем сотрудникам придется выдать клубки, чтобы в коридорах не заплутали. Руслан предположил, что кто-нибудь из сотрудников Генке на дверь табличку с надписью «Минотавр» повесит. Лу выразила уверенность, что Генка это сам сделает, ну а я взяла да и ляпнула, когда Лу на балкон вышла, что втихаря перевешу эту табличку на дверь тебе.

- Слушай! Неплохая идея!

- Как скажешь! Завтра же займусь изготовлением эскиза!

Стас усмехнулся:

- Ну а дальше что?

- Дальше, Руслан заверил меня, что втихаря не получится, потому что ты сразу догадаешься, кто это сделал. По этому поводу мы еще что-то говорили, сейчас уже не помню, что именно, ну и, в конце концов, в качестве аргумента к своим доводам он заявил, что вся контора шушукается, что у нас с тобой роман.

- Ну а ты что?

- Что я, у Руслана в письме написано.

- Серьезно, что ли, дальше шока загнало?

- Серьезней некуда.

- Так… В домике с дыркой мы начали работать восьмого августа прошлого года. Неделю до начала работы мы его готовили под себя, значит, смотрели вы его где-то в последних числах июля.

- Ты к чему это всё вычисляешь?

- Да термин один у Руслана мне ОЧЕНЬ понравился.

- И какой же?

- Дурында.

- Не спорю. Однако позвольте поинтересоваться, а как я должна была хоть о чем-то догадаться по Вашему поведению, уважаемый Станислав Андреевич. И не надо меня сейчас поправлять. Сама знаю, что Стас.

- Радный, я.

Ира хмыкнула.

- Я сегодня, кстати — точнее, некстати — об этом забыла, так у Генки с Лу чуть глаза из орбит не повылезали. Одно хорошо, что все это случилось как раз во время шоу Максима. То есть, они поняли, что что-то не так, но не поняли, что именно.

- Ясненько… Во что дальше играть будем? В апофеоз официоза или в голосовое оповещение о приближении во избежание случайных столкновений?

- Лучше в апофеоз официоза. В этом случае, интенсивность общественного интереса меньше.

- Полностью поддерживаю! Ну а по поводу моего поведения… А при чём здесь мое поведение?

- Как это при чём?

- Ира, тебя дальше шока из-за моего поведения загнало?

- Меня дальше шока занесло от абсурдности.

- От абсурдности? Ира, а представь, тебе бы сейчас кто-то заявил, что вся контора шушукается, будто у тебя роман, скажем, с Иханом. Кстати, если честно, действительно по этому поводу шушукаются. Я серьезно.

- С Иханом? — Ира рассмеялась. — Ну люди! Не, правда, что ли шушукаются?

- Правда. Я вот только одного понять не могу: ты почему не в шоке? Не говоря уже о том, что дальше шока, а?

- Не… Ну…

- Ира, да хоть о ком угодно, если бы тебе сказали подобную фразу, реакция, плюс-минус, была бы одинаковой. Если о том, с кем ничего не было, нет и быть не может — «Вот придурки!». Если о том, с кем ничего не было, но могло бы быть — «С чего взяли?». Если о том, с кем что-то было — «Откуда узнали?». Что, не так?

- Признаю. Дурында.

- Ну а если все же о моем поведении… Ира, а как я должен был себя вести? Бегать за тобой с вениками из растительных гениталий? Сидеть с тобой в полумраке какого-нибудь кабака и нести какую-нибудь чушь о красоте твоих глаз или нечто в том же духе? К моменту, как мы с тобой встретились у Игоря, тебя уж тридцать пять раз как стошнило от всего этого. Разве не так?

- Так.

- Представь, я бы тебе позвонил в тот же вечер или в какой-то из последующих и сказал: «Ира, давайте с Вами встретимся». Даже если бы ты согласилась, в чем я очень сомневаюсь, и если бы мне даже удалось каким-то невероятным способом затащить тебя в постель, неужто ты думаешь, что у нас завязались бы хоть какие-то отношения?

- Да уж…

- Помнишь новоселье? Если честно, я тогда оставил тебя у себя не только с целью просветительской деятельности. И что? Извини за прямоту, но тогда я очень быстро понял, что существует только один способ к тебе подступиться — изнасиловать. И то, наверное, вряд ли бы получилось даже с моей физической силой против твоей.

- Стас, но ведь Женя, Влад — да и не только они — нашли какой-то способ подступиться ко мне?

- ОНИ нашли? Ира, вспомни Рауля. Тебя саму от страсти на части рвало, и что? Много он наподступался, пока ты его не подпустила?

- Но ведь ты, в конце концов, все же просто взял и привез меня к себе!

- Верно. А знаешь почему? В тот раз я привез тебя к себе домой и оставил на ночь, только лишь потому, что я каждый день пытался это сделать и в тот день, наконец-то, не наткнулся на бетонную стену. Кстати, прекрасно знаешь, что я очень сильно себе польстил, заявив, что оставил тебя на ночь. Ты сама осталась. Однако даже после этого что случилось? Полтора месяца в голосовое оповещение играли!

Ира, ты слышала несколько из наших разговоров с Александром. Думаешь, я ему лапшу на уши вешал? Я еще ребенком уже пытался на тебя выйти. Я тебе рассказывал, как увидел тебя в первый раз и во второй. Поверь на слово, с решительностью у меня все в порядке. Однако в первый раз все, что я мог делать, это тупо идти за тобой, а потом тупо стоять и смотреть, как ты рисуешь Пэфуэма.

Дело не в том, что я не мог решиться к тебе подойти. Дело в том, что в тот момент сама идея к тебе подойти просто не существовала. Как тебе объяснить… К примеру, ты сейчас не бежишь стометровку, вовсе не потому, что ты не хочешь или не можешь ее пробежать, а именно потому, что у тебя в данный момент нет такой идеи. Понимаешь?

- Вкус, кажется, уловила.

- Эта идея пришла, но лишь тогда, когда тебя уже и след простыл. Ира, я знал, что в годы твоей учебы Гена очень плотно с тобой общался, и ты не представляешь, сколько раз я делал все, чтобы составить ему компанию. Но каждый раз что-нибудь происходило. Однажды мне все же удалось вместе с ним побывать у тебя дома, но тебя в этот момент там не оказалось, притом будто бы совершенно случайно, потому что Гена шел как раз таки к тебе, а не к твоему мужу. Мало того, он предварительно с тобой договорился, но случилось что-то «непредвиденное», и ты в срочном порядке «вынуждена» была куда-то уйти.

Я предпринимал массу попыток как-то пересечься с тобой и после того, как ты вернулась в Сочи.

Знаешь, когда я сидел у Игоря, и ты позвонила, я, затаив дыхание, почти не сомневался, что сейчас кому-нибудь в срочном порядке понадоблюсь, и мне придется уйти, или случится еще что-нибудь. Так что, я был, можно сказать, в шоке, когда не произошло ни землетрясения, ни пожара, ни Всемирного Потопа, а просто открылась дверь и ты просто зашла.

Я чувствовал, насколько сильное и неоднозначное впечатление произвел на тебя. Я чувствовал, насколько ты не в своей тарелке. Только поэтому я стал играть в «ну, давайте посмотрим, что там у Вас за эскизы мебели», дабы создать у тебя, а заодно и у Игоря, иллюзию «нормального» хода вещей. По большому счету, мне было плевать какие там эскизы. С одной стороны, зная, кто ты, даже задумываться о степени гениальности того, что ты делаешь, это — верх идиотизма. С другой стороны, даже если бы произошло невероятное, и твои разработки действительно бы оказались полной чушью, для меня лично это не имело никакого значения. Ты сама дала мне зацепку, и я приложил все силы, дабы за нее уцепиться, не спугнув тебя.

Однако ты работала с такой скоростью, что я понял, что этой зацепки мне надолго не хватит. И тогда я купил дом. Честно говоря, я в самом принципе собирался покупать себе жилье в Сочи, но меня бы вполне устроила небольшая квартирка.

Когда же ко мне заявился Генка и объявил о предложение, которое сделал тебе, я почти в полном смысле чуть со стула ни свалился от счастья.

Ира, я открывал в Сочи представительство с прицелом на проект, который нынче называется «Стиль-Код». Я тебе уже об этом рассказывал как-то. Помнишь?

- Да.

- Так вот, открывал-то я его с прицелом на этот проект, но, честно говоря, не имел на тот момент никакого представления, с какой стороны к тебе с этим проектом подъехать в рамках игры «обычная человеческая жизнь», в которую на тот момент с тобой приходилось играть. Кстати, с Генкой играть в эту игру я прекратил лишь после нашей с тобой встречи у Игоря. Прекратил с помощью Лу.

- Я догадываюсь, как. Она рассказывала мне, что ты попросил ее, в качестве архитектора, глянуть на дом, который собирался покупать.

- Верно.

- Так до этого момента Гена не знал, кто ты?

- Он всегда догадывался. Как минимум, с того момента, как начал осознавать суть. Но подтвердила его догадки Лу после той встречи. Она сама тогда еще не осознавала суть, а потому просто поделилась впечатлениями обо мне. Гене, естественно, этого было вполне достаточно, чтобы между нами состоялся разговор по душам. Впрочем, ему уже вполне достаточно было ее реакции, для того чтобы мы могли перейти на другой уровень отношений.

- Стас, а что это за Соглашение было между тобой и Женечкой?

- Женя очень ревностно относится к тебе. Это, само собой, не мужская ревность. Если прибегнуть к земным ассоциациям, то это больше походит на ревностное отношение вассала к сеньору. Я не знаю ничего, что могло бы остановить Женю, если речь касается тебя. В этом случае, для него перестают существовать любые его личные интересы. При этом он никогда не знал и не знает до сих пор, что связывает тебя и меня, а потому…

Вообще, мы с ним были в очень хороших близких отношениях и даже совместно занимались, так сказать, исследовательской деятельностью возможностей применения воплощения «человек». Когда же я «убедил» тебя «вернуться», он расценил мою дерзость как нечто вроде узурпаторства — если в земных ассоциациях. И тогда он настоял на Соглашении, что мы с ним не будем никак контактировать как люди, пока — и если — ты сама не заставишь нас контактировать таким образом. При этом я, так или иначе, всегда помогал ему, а он, так или иначе, всегда помогал мне.

Когда Влад сообщил мне о звонке Жени — когда ты пропала, отправившись к Пэфуэму, а затем в Точку Выбора — я понял, что делаю, когда уже разговаривал с Женей по телефону. В этот момент мы оба поняли, что то Соглашение прекратило свое существование.

Ира, очень сложно объяснить все тонкости и самого того Соглашения, и его причин, потому что большинство из них не имеет даже приблизительных аналогов в земной жизни.

- Я сейчас каким-то образом это понимаю… точнее, ощущаю.

- Ира, ненужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться насколько странным и непоследовательным выглядело мое поведение в отношении тебя с учетом того, что ты для меня значишь. Тем не менее, поверь, я всегда делал лучшее и большее на что способен, точнее, что мне было позволено.

Хоть мне и удалось проникнуть к тебе, найти тебя и убедить вернуться, ты никогда даже близко не подпускала меня к своему СУГУБО ЛИЧНОМУ. То есть, с одной стороны, я вроде бы оказался связанным с тобой крепче и совершенно иначе, чем кто бы то ни было, а с другой… Ира, я знал тебя больше, чем кто бы то ни было и, в то же самое время, не знал совершенно. Учитывая же, как жестко и на каком расстоянии ты держала меня здесь, в ужасе отскакивая даже от намека на попытку с моей стороны это расстояние сократить, лучшее, что я мог сделать, это не дать этому расстоянию еще больше увеличиться.

Ира, помнишь, ты предположила, что я панически боюсь тебя, как не человек? Я еще сказал тебе, что это не совсем так, а точнее, совсем не так, но для понимания сойдет, помнишь?

- Да. Помню.

- Так вот, я никогда ни на каком уровне не испытывал ничего похожего на страх в отношении тебя самой. Я всегда панически опасался сделать хоть какое-то неверное движение в отношении тебя, потому что ты могла в ужасе шарахнуться от чего угодно. Мое напряжение рядом с тобой более всего походит на напряжение сапера над миной, — Стас замолчал. Какое-то время отчетливо слышалось, как кисть касается то палитры, то холста. — Ты ужинала сегодня?

- Кажется, нет… Не помню…

- Уже половина одиннадцатого. Закругляйся потихоньку. Завтра ведь как пить дать вместе со мной вскочишь.

Стас вышел. Едва стихли его шаги на лестнице, Ира отложила палитру и отправилась в ванну ликвидировать со своего тела «шедевр» боди-арта.

Когда она спустилась в гостиную, Стас сидел в кресле, а на столе стояла тарелка с картофельным пюре и отбивной, пиала с салатом из редиски и еще одна тарелка с каким-то явно экзотическим блюдом.

- Это готовила не Татьяна Николаевна, — отметила Ира, указывая на блюдо.

- В точку.

- А что это?

- Мне Женя, наверное, раз двадцать повторил название, но я так и не запомнил. Это готовят в небольшом ресторанчике напротив отеля, где мы остановились. В общем, меня очень даже впечатлил вкус, и я принес тебе порцию.

- О! Так тебе, значит, вовсе не чужды традиции стандартных ухаживаний?

- Абсолютно не чужды. Мало того, я только это и умею.

- И о красивых глазах рассказывать?

- Естественно! Рассказать?

Ира усмехнулась.

- Смотря о чьих.

- Ты сегодня навестила Лену?

- Да.

- И?

- Весьма забавное открытие.

- Пыталась накрутить себя, представив ее со мной в постели?

- Что-то вроде того.

- И к твоему удивлению, тебя это никак не тронуло, как ты ни старалась?

- Меня это действительно никак не тронуло, но вовсе не это стало забавным открытием. Когда я поняла, что мой эмоциональный фон в отношении Лены никак не изменился, я стала вспоминать, а как он, вообще, менялся в подобных ситуациях. Оказалось, что я в подобных ситуациях побывала только с одной стороны. То есть, меня ревновали, но мне никогда не приходилось.

- Ты хочешь сказать, что никогда не попадала в ситуацию, когда вставала перед фактом, что твой секспартнер, оказывается, не только твой?

- Попадала, естественно, но… Скажем, я, конечно, не могу утверждать со стопроцентной гарантией, что мой бывший муж мне ни разу не изменил, но тогда я даже не задавалась этим вопросом.

- Даже если так. Он же был преподавателем. То есть, у него были другие ученицы, которым он должен был уделять внимание. Неужели тебя это никак не напрягало?

- Нет… Мне всегда нравилось, что он внимательный и заботливый, и его внимание и забота распространяются не только на меня. Не знаю… Может быть, это издержки слишком юного возраста, но меня действительно это никак не напрягало.

- Ну а потом? После замужества.

- После замужества я никогда ни для кого не занимала место основного секспартнера. Ну как можно ревновать любовника к его жене? Это же смешно!

- По моим наблюдениям, в таких ситуациях очень многим не до смеха. Той же самой Лене. Хотя я для нее не более чем периодическая суровая неизбежность, если до нее дозванивается Лара, к Лене потом часа два лучше не подходить.

- Стас, тебе нравится быть суровой неизбежностью, или тебе нравится Лена, но ты, в силу не знаю чего, не можешь быть для нее чем-то другим?

- Лена — очень неплохая девочка, которая по ранней юности сделала все так, как ей сказали, и очень сильно обожглась, а потому стала делать обратное тому, что ей говорили. Результат из этого получился вполне закономерный, с учетом среды, из которой она родом. В свое время, я ее вытащил и помог, насколько у меня получилось, привести в порядок жизнь.

А порядок жизни человека зависит вовсе не от того, что он говорит и делает, а от того, как именно он подключен к миру. Собственно, то, что человек говорит и делает, зависит от того, как он подключен к миру. Ты знакома с исследованиями Жени в этой области и знаешь, что кардинально изменять это подключение и ощутимо корректировать его можно лишь с помощью творчества, восприятия произведений творчества, секса и экстремальных ситуаций.

К сожалению, для подавляющего большинства людей на практике реально существует лишь два из этих четырех способов: экстремальные ситуации и секс. Лена — типичный представитель этого подавляющего большинства. Для того чтобы ее вытащить, пришлось использовать и то, и другое, а…

- Экстремальную ситуацию? — с некоторым напряжением перебила Ира.

- Да ничего страшного, — усмехнулся Стас. — К стенке прижал, да лекцию нравоучительную прочел. Правда, так, что страшно ей, конечно, было. Собственно, для того и читал. Смысловое содержание текста до нее вряд ли дошло. Ну а после, в целях корректировки… Ну, в общем, поняла, что. Обычно, не чаще чем раз в два-три месяца. Однако, как Саша у нее, так сказать, с крючка сорвался — хотя сто раз объяснял, что он там никогда и не висел — пришлось частоту несколько увеличить. Я бы ее с таким удовольствием замуж бы выдал, но для кого внешние атрибуты ее прошлого — да и нынешнего — значения не имеют, тому она сама не интересна. А тому, кому она могла бы стать интересна, тех слишком заботят такие вещи. Ладно… Мы сейчас не о Лене. Ира, но ведь не все мужчины в твоей жизни были женаты?

- В общем-то, да.

- И?

Ира пожала плечами.

- Ира, у меня есть сведения, что у тебя чуть ли ни истерика была, когда при тебе Лу отправилась вместе с Женей. То есть, я хочу сказать, что ну не может быть чтобы подобные ситуации, происходящие в том или ином варианте с тобой, у тебя не вызывали бы вообще никаких эмоций.

- Естественно, подобные ситуации эмоции у меня вызывают, но… Мне неприятно, если меня ревнуют, но подобное, к счастью, последний раз было уже очень-очень давно. Я чувствовала себя не особо комфортно рядом с Алиной, когда у меня еще были отношения с Владом. Я чувствовала себя некомфортно по отношению к Оксане, после приключения с Александром. Из-за того же приключения, я чувствовала себя некомфортно по отношению к тебе. Это всё!

- А с чем связано чувство такого дискомфорта?

- С одной стороны, с тем, что тому, по поводу кого оно возникает, будет ужасно неприятно, если он узнает, что произошло, а с другой стороны, что из-за этого приходится врать или скрывать, то есть, быть с этим человеком неискренней. То есть, мне было бы гораздо проще, если бы я могла прямо сказать Алине и Оксане о том, что у меня было с Владом и с Сашей. Но я знаю, что этого нельзя делать, потому что им будет очень неприятно. И мало того, это может весьма негативно отразиться на их отношениях, чего я ни в том, ни в другом случае очень не хочу.

- То есть, я действительно сделал правильно, поставив тебя в известность, что я в курсе?

- Очень правильно.

Стас хотел что-то сказать, но заметил, как Ирин взгляд из мира внешнего устремился в мир внутренний.

- Да-а-а-а… Бедная Лена… — изрекла через время Ира в полузадумчивости.

- Счастливой действительно не назовешь, — согласился Стас, вопросительно глядя на Иру.

- Я тут себе представила, как ты ее к стенке прижал, — Ира смерила Стаса красноречивым взглядом. — Я бы от страха, наверное, вообще сознание потеряла.

- Да ладно тебе! — усмехнулся Стас.

- Что, да ладно? Я как-то видела, как ты однажды на Александра глянул. Просто глянул! Даже меня от страха подташнивать начало. А я была всего лишь свидетелем.

- Напоминаю. Тебя всегда от страха подташнивало в моем присутствии.

- Стас, но у тебя действительно даже обычный взгляд такой, что людям не по себе становится. Я сейчас себя в виду не имею. Вообще, удивительно, как под его тяжестью стены не падают.

- Что еще у меня не так?

- Ну почему же сразу «не так»? Я же не сказала, что мне это не нравится? Но все же, Лену мне жалко. И не только в свете ярких представлений твоих воспитательных методов.

- Жалко? Возьми да вытащи! Смысл жалеть?

- Как вытащить?

- Ну не знаю… К примеру, примерно так же, как ты вытащила Александра. Его тебе было не жалко, и ты взяла и просто его вытащила. Перестань жалеть Лену, и сделай то же самое. Естественно, внешние действия понадобятся абсолютно другие, но какая разница? Ира, до того, как ты взялась за Александра, я — по сути, точно так же как и Лену — всеми силами держал его в определенной точке, чтобы не свалился. Я просто неспособен сделать для него большее, как неспособен сделать большее для Лены. Ты же — способна.

- Ну, знаешь… в отношении Лены, я способна далеко не на всё, — Ира с веселым намеком посмотрела на Стаса.

- Надеюсь, ты не думаешь, что те же самые методы я использовал в отношении Саши? — усмехнулся Стас. — Кстати. Ты сама к нему сие применила уже после того, как вытащила, и с совершенно другой целью.

- Замечание принимается. Но скажи, а почему ты сам в отношении Лены пользуешься именно этими методами, притом что, как я понимаю, тебе самому такой вид общения с ней особого удовольствия не доставляет?

- Никакого не доставляет. И даже напротив. Она очень старательная, но нужное направление для своих стараний может выбрать лишь случайно. А почему использую именно сии методы? Лена для меня просто человек, который просто оказался рядом и я ей просто помогаю, просто потому, что она рядом. Других причин принимать участие в ее судьбе у меня нет. А потому в качестве методов помощи я выбираю то, что мне проще всего. Безусловно, можно придумать и использовать что-то другое, но… Вот, скажем, в отношении Саши… Ты вынудила его заниматься творчеством в избранной им сфере. Ты затратила немало сил, чтобы это сделать, но у Саши изначально была эта сфера, в которой он потенциально ХОТЕЛ творить. Может быть, я, конечно, чего-то недоглядел, но даже представить себе не могу такую сферу для Лены.

Ира задумчиво и одновременно загадочно улыбнулась, глядя на Стаса.

- Ты представляешь? — спросил Стас.

- Еще не знаю, но… мне кажется, я смогу представить.

- В таком случае, пошли спать, чтобы твои способности представлять не потеряли своего высокого уровня.

- Подожди…

- Так, Ира, если ты сейчас не пойдешь спать, я завтра к тебе не приду.

- Ты мне угрожаешь?

- Именно. Ты долго в таком ритме не выдержишь.

- А то ты знаешь, в каком ритме я обычно живу!

- Догадываюсь, что на износ. Ира, тебе нужно выспаться, а потому я, наверное, завтра действительно не приду.

- А получится?

Стас задумался. Усмехнулся.

- Не скажу, что уверен, — проговорил он медленно и добавил не терпящим возражений тоном. — Пошли спать.

Само собой, оказавшись в постели, именно спать никто и не подумал, в мучительной неге общими усилиями оттягивая главный пик, а после, еще долго не позволяя друг другу окончательно покинуть пределы страсти.

- Стас, можно нескромный вопрос? — почти прошептала Ира сквозь еще не совсем вернувшееся в норму дыхание.

- Скромных сегодня практически и не звучало. Давай!

- А ты был с Лу?

- Был. Один раз. В исследовательских, так сказать, целях. В качестве объекта исследования, — явно на улыбке проинформировал Стас и усмехнулся.

- И-и-и-и? — демонстрируя крайнюю степень любопытства, протянула Ира.

- Гена потом до-о-олго прикалывался над ней при каждом удобном и неудобном случае. Он-то, в некоторой степени, в курсе моих обычаев в этой сфере. А Лу? Поначалу она не проявляла особого интереса ко мне, как к мужчине. Но как только вы начали общаться — не сомневаюсь, что частенько используя в качестве темы для разговоров мою персону — так вот, как только вы начали общаться, я ее постепенно очень даже заинтересовал. Генка говорит, что предупреждал ее, что не сто́ит. Что удовольствие ниже среднего. Но она его не послушала. Ну а я? Не имею привычки отказывать женщинам. Что из этого вышло? Примерно через недельку она оправилась от шока и рассказала мне всё, что она обо мне думает. Правда, решилась она это сделать только на испанском, и поскольку Жени в тот момент рядом не оказалось, я до сих пор лишь догадываюсь о том, что именно она мне сообщила. Впрочем, основываясь на моем знании некоторых испанских слов и эмоциональном фоне внимательно прослушанного монолога, полагаю, что мои догадки не особо далеки от истины.

- Ты что, просто намеренно над ней издевался? — с оттенком неодобрения спросила Ира.

- Вовсе нет. Я лишь как всегда делал только то, что я ХОЧУ. С тобой, кстати, я поступаю точно так же. Как и ты со мной, к слову. Разница в том, что твое ХОЧУ и мое ХОЧУ…

- …находятся в полном соответствии, — в трепете закончила фразу Ира. — Ты всегда делаешь только то, что хочешь?

- Да.

- Стас, неужто ты ХОТЕЛ всех тех человеческих изуверств, через которые ты проходил в своих прошлых жизнях?

- Ира, ХОТЕТЬ стоит ЦЕЛЬ. Средства хотеть вовсе необязательно. Большинство человеческих проблем и бед происходят как раз таки от того, что люди занимаются хотением средств, вместо цели.

А теперь, спи. Уже почти три часа.

- Можно подумать, это я тут оргии на полночи устраиваю! — фыркнула Ира.

- Можно подумать, ты в них не участвуешь.

Объяснять друг другу, что сей обмен репликами был свободной импровизацией на тему пожелания «Спокойной ночи», не потребовалось.

- - -

Стас попытался встать так, чтобы не разбудить Иру, но стоило ему пошевелиться, как Ирина рука метнулась к выключателю.

- Ты что, следишь за мной?

- Ага… — сонно ответила Ира, с трудом разлепляя веки.

- Поражаюсь! Ты попадаешь рукой на выключатель с такой точностью, будто живешь здесь всю жизнь.

- Если что, то это я проектировала его местоположение.

- Под себя? — усмехнулся Стас.

- Видимо, да, — Ира окончательно стряхнула остатки сна. В поле ее зрения вместе с лицом Стаса попала и его левая рука, на которую он опирался. — Мама родная! — в ужасе завопила Ира.

- Что такое? — легкая ирония в его взгляде тут же сменилась беспокойным замешательством.

- Стас, я, честное слово, не хотела! — в панике, виновато воскликнула Ира.

- Да что случилось?

- На руку на свою посмотри.

Стас посмотрел. Через тыльную сторону кисти и далее через все предплечье вплоть до локтя тянулись четыре довольно глубокие царапины, местами с запекшейся кровью. Телесное повреждение не произвело на Стаса никакого впечатления. Он лишь усмехнулся и перевел веселый взгляд на Иру:

- Было бы с чего так орать!

- Женя догадается, — констатировала факт Ира.

- Ты из-за этого так перепугалась? — рассмеялся Стас.

- Нет. Но Женя догадается.

- Ему тоже приходилось быть жертвой подобного кровопролития?

- Приходилось.

- А еще кому?

- Больше никому. Я знаю, что могу натворить, и не даю себе воли. Женя же, что называется, сам нарывался, приводя меня в состояния, в которых я была неспособна себя контролировать.

Стас вдруг резко стал серьезным, откинул с Иры одеяло и провел внимательным взглядом по ее телу.

- Да уж… — проговорил он. — Если я еще раз так расслаблюсь, ведь и убить тебя могу ненароком.

Ира попыталась привстать, но Стас тут же вновь накинул на нее одеяло.

- Лучше не смотри! Я, конечно, ни в какое сравнение не иду с Лу, но кое-что все же умею. Закрой глаза. И не открывай, пока не скажу.

Ира послушалась. Стас снова откинул одеяло. Ощущения напоминали те, которые Ира испытывала, когда Лу убирала ей шрам. Правда, были гораздо резче и жёстче.

- Примерно так, — сказал Стас через несколько минут.

Ира окинула себя взглядом. Сначала у нее закралось подозрение, что Стас просто подшутил над ней — ведь он не дал глянуть на то, как она выглядела «до». Затем Ира заметила на своем теле отметины, которых вчера на нем определенно не было, но вид у них был такой, словно у давно заживших, но еще не успевших полностью исчезнуть мелких травм кожного покрова, однако заметных, только если к ним приглядываться.

- А Женечка так не умеет?

- Умеет. И гораздо лучше меня.

- Для ликвидации последствий — что на моем, что на собственном теле — он всегда использовал нечто средне между мазью и настойкой. Ужасно жгучая штука!

- Ты считаешь, что привести тебя в состояние потери контроля — это детская игрушка?

- В таком случае, ты…

- В данном случае, я ничего не делал с твоим состоянием, лишь собственное оставил без присмотра. Больше не буду.

- А мне понравилось.

- Мазохистка!

- С чего ты взял? Я не испытываю удовольствия от боли.

- Эх! Надо было все же дать тебе полюбоваться. Если это не больно, то я — икебана в чернильнице.

Стас поднялся с кровати и некоторое время стоял, закрыв глаза, явно в глубокой концентрации. Затем он посмотрел на свою левую руку и несколько раз провел по ней правой.

- Сойдет, — заключил он и бегло окинул взглядом все тело. — Остальное пусть само заживает.

«Остальное» выглядело настолько впечатляюще, что Ира, виновато потупив глаза, спрятала лицо в подушке.

- Да ладно тебе! — усмехнулся Стас. — Ты себя не видела.

Глава 106. Человеческие слабости