Екатерина Трубицина

Часть II

Хаос в калейдоскопе

Книга 4

Чудовищный розыгрыш

(главы 53-68)

---

Глава 67
Взаимодействия

«Всё! Хватит!», — волевым усилием стараясь погасить шквал страховосторга, со всей доступной жесткостью повторяла сама себе Ира по пути в собственную гостиную. Погасить не удавалось, но зато сквозь сознание пронеслось: «Смирение — это отказ от борьбы с обстоятельствами в пользу овладения собой. В данном случае, единственный выход — считать свое состояние обстоятельством». Ира вняла незнамо откуда залетевшей мысли и перестала бороться с ураганом страховосторга, сосредоточившись на поиске оптимального положения в его эпицентре.

Радный, усаживаясь в кресло, едва заметно улыбнулся:

- Ира, уверяю Вас, даже на эшафоте и то есть шансы расслабиться.

- Стас, я заметила, Вы довольно часто используете эшафот в качестве метафоры. Что? Приходилось бывать? Я имею в виду, естественно, не в этой жизни.

- Я понял. Да. Приходилось. И не раз.

- А-а-а… простите… в каком качестве?

- В разных. И в качестве клиента. И в качестве обслуживающего персонала тоже.

- Забавно…

- Отнюдь. Смею Вас уверить, и в том, и в другом качестве — удовольствие ниже среднего. Но мы сегодня не об этом. Я Вам как-то рассказывал о моей первой встрече с Вами в этой жизни. Сегодня я хочу начать наш разговор с того, как увидел Вас во второй раз.

Дату я не запомнил. Даже год. Видите ли, человеческое тело — и в смысле физиологии, и в смысле психики — в процессе формирования гораздо лучше защищено, нежели в стадии зрелости. Дети кажутся беззащитными лишь потому, что гораздо более открыто, чем взрослые, выражают свои внутренние ощущения. Это я к тому, что увидев Вас в первый раз, еще будучи подростком, я, безусловно, испытал шок, но мне и делать с этим шоком ничего не пришлось. Все необходимые коррективы внесла сама система под названием «человеческое тело», как говорится, на автопилоте. Я, надеюсь, Вы понимаете, что речь идет не о шоке неожиданной встречи, хотя и он, само собой, тоже имел место. Шок, о котором я говорю, не из человеческого. Он оказывает воздействие на человеческое, подчас катастрофическое для системы «человеческое тело», но его происхождение с этой системой не имеет ничего общего. Когда я увидел Вас во второй раз, я, пожалуй, находился в самом уязвимом состоянии. Принадлежащая мне система «человеческое тело» уже утратила защиту ребенка, но на тот момент я еще не мог управлять ею так, как, скажем, умею сейчас.

- Стас, Вы же вроде как сами формируете себе тело к рождению и рождаетесь с открытым каналом?

- Верно. Но что с того? Ира, представьте, что Вы собственноручно сконструировали автомобиль, досконально знаете его устройство, теорию управления им и правила дорожного движения, но при этом Вам никогда не приходилось быть водителем. Как Вы думаете? Вам удастся, едва сев за руль, тут же без проблем поехать, будто Вы с рождения только этим и занимаетесь?

- Но Вы же помните свои прошлые жизни?

- Помню. И очень хорошо. А потому знаю, чего можно ожидать от системы «человеческое тело» на каждой стадии ее функционирования. Ира, система «человеческое тело» принадлежит личности, но не является этой личностью, а потому имеет собственное влияние, которым я, имея огромный опыт человеческих жизней, прекрасно знаю, как управлять. Но это вовсе не значит, что у меня непременно всегда это получается так, как я планирую, так, как я желаю. Ира, выход есть всегда, но довольно часто он оказывается не там, где его хотелось бы видеть. Ира, я знаю, как быть человеком в принципе, но, вновь рождаясь, я каждый раз учусь быть конкретным человеком. К тому же, Закон Сохранения никто не отменял. И для меня в том числе. Согласно этому закону, если что-то где-то прибыло, это значит, что где-то что-то убыло. Любые более широкие возможности — неважно, каким путем полученные — снижают степень автоматической защищенности. Я, как человек, на порядки беззащитнее любого ныне живущего человека. То есть, я, само собой, в состоянии защитить себя во всех смыслах, но этого не делает моя система «человеческое тело» на автопилоте, как у обычных людей. Хочу я того или нет, мне приходится жить в гораздо большей степени осознанности, чем все остальные. Кроме того, знать, что надо делать, и сделать это — не одно и то же. Знания помогают исключить ненужные проблемы, но с их помощью невозможно избежать всех трудностей и сложностей. Ира, если Вы, к примеру, знаете, как взобраться на гору, это вовсе не значит, что Вам будет легко подниматься на нее.

- Я поняла.

- Хорошо. Так вот, во второй раз я Вас увидел, когда одни средства защиты уже не действовали, а с другими я еще не успел как следует освоиться. Как я уже говорил, я не запомнил дату той встречи. Единственное, что могу сказать наверняка, это случилось летом. Мы с отцом приехали в Сочи для встречи с Маргаритой Эрнестовной. Я уверен, что Вы, Ира, слышали об этой женщине, так как приложил все силы, чтобы эта информация получила к Вам доступ.

Радный вопросительно посмотрел на Иру.

- Имя мне незнакомо, но у меня есть некоторые догадки на этот счет.

- Поделитесь.

- Эта дама возглавляла какой-то завод?

Радный кивнул, одновременно подтверждая правильность Ириной догадки и предлагая продолжать. Ира продолжила:

- Согласно полученной информации, Вы были очень сильно влюблены в нее. Три года между вами кипел бурный роман. Затем она внезапно умерла. Особо уточнялось, что на момент смерти ей исполнилось шестьдесят четыре года. Вот все сведения, которыми меня снабдили.

- Замечательно, — удовлетворенно кивнул Радный. — Полный комплект, если не считать утраченного имени-отчества. Если не секрет, кто Вас снабдил этими сведениями? Я не настаиваю на ответе. Просто любопытно проследить движение потока. Так что, Ира, можете мне назвать имя своего информатора?

- Легко. Марина — офис-менеджер Игоря Александровича.

Радный усмехнулся. Усмехнулся так, словно очень хотел, но не смог сдержаться.

- Гениально! — он с улыбкой вздохнул и еще раз усмехнулся. — Так вот, Ира, Маргарита Эрнестовна — личность действительно примечательная. Хочу обратить Ваше особое внимание: ИМЕННО ЛИЧНОСТЬ. Впрочем, как человек, она тоже проявляет себя каждый раз более чем блестяще. Но все по порядку. Итак, мы с отцом приехали в Сочи для встречи с Маргаритой Эрнестовной и поселились в Жемчужине. И едва я вышел на балкон своего номера, как тут же увидел Вас, Ира. Вы гуляли по набережной вместе с мужем и сыном.

- Стас, извините, что перебиваю, но… знаете, не могу себе представить, как Вы могли разглядеть меня на набережной из номера Жемчужины.

- Рад, что Вы обратили на это внимание. Действительно, из номера Жемчужины, даже имея сверхъострое зрение, проблематично узнать человека в плотной толпе по-летнему полуобнаженных тел, тем более, едва ли зная его в лицо. Как Вы сами понимаете, с момента нашей первой встречи прошло достаточное количество времени и, учитывая, что это время для Вас ознаменовалось взрослением, Ваша внешность, естественно, претерпела значительные изменения. Ира, я УВИДЕЛ Вас не как человека в едва различимой молодой женщине, рядом с которой шел мужчина с ребенком лет двух-трех на плечах. Поскольку я знал, что Вы уже успели выйти замуж и стать матерью, то сделал вывод, что рядом с Вами — муж и сын.

- Извините, просто любопытно, а откуда Вы это знали?

- Со слов Гены.

- Но…

- Да. Гена не видит, а потому понятия не имел, кто Вы, пока его пару лет назад не поставил в известность об этом Женя. Но, тем не менее, в те времена он очень много рассказывал о Вас, а поскольку я, может не так хорошо, как Лу, но все же умею видеть движения мира, мне не составляло труда догадаться, о ком именно он говорит.

- Подождите! Я, кажется, помню тот день…

Ира обескуражено замолчала. Радный немного выждал, а затем сказал:

- Ира, нет необходимости рассказывать. Догадываюсь, что воспоминания не из приятных.

- Откуда Вы знаете?

- Нет смысла теряться в догадках, насколько мои ощущения были подобны Вашим и были ли подобны вообще, но если Вы отделались легким испугом, то мне удалось выкарабкаться только благодаря Маргарите Эрнестовне. Как Вы понимаете, я заговорил о ней сейчас и приложил максимум усилий, чтобы Вы о ней узнали заранее, не разнообразия ради.

Если личность, независимо от своего уровня, воплощается в каком-либо из миров с какой-либо грандиозной целью, у нее, как правило, бывает, так сказать, группа поддержки. Ваша группа поддержки — Женя, Гена и Лоренц. Несложно заметить: Вы — женщина, они — мужчины. Да и остальные, помогающие Вам, в основном, мужского пола: Зив, Влад, Аристарх Поликарпович.

- Стас, извините, можно вопрос?

- Да. Конечно.

- В духовных учениях, проповедующих реинкарнацию, считается, что личность, реинкарнируя, воплощается попеременно то мужчиной, то женщиной.

- Верно, но не целиком и полностью. Кстати, не только для воплощений. Мне не нравится называть это мужским и женским, но введение новой терминологии способно больше запутать, чем помочь. Так вот, все личности наделены либо мужской, либо женской характеристикой, но личности низших уровней, не имеющие достаточной устойчивости, практически постоянно меняют эту характеристику. Для высших мужское либо женское ЯВЛЯЕТСЯ основой их сути. Для великих мужское либо женское СТАНОВИТСЯ основой их сути. И великие, и высшие нередко принимают, разнообразия ради, не соответствующие своей сути воплощения. То есть, мужская личность может воплотиться существом с женской характеристикой, а женская — с мужской. Но это происходит не особо часто и, как правило, чаще всего с целью именно разнообразия ради. Все ясно?

- Да. Спасибо.

- Итак, Ира, Вы — женщина, и Ваша группа поддержки состоит из мужчин. Все они драконы. Я — мужчина, и моя группа поддержки состоит из женщин. Хоть я сам и не дракон, все женщины, поддерживающие меня, драконы. Поскольку в силу целого ряда условий Вы как человек нуждаетесь в опеке и постоянной заботе, вся Ваша группа поддержки находится с Вами рядом в настоящее время. Я не нуждаюсь ни в опеке, ни в постоянной заботе, однако и мне периодически требуется помощь, поэтому члены моей группы поддержки оказываются рядом со мной лишь тогда, когда мне эта помощь необходима. В настоящее время лишь одна из женщин моей группы поддержки воплощена здесь. Двух других, если выражаться по-человечески, в данное время нет в живых.

Благодаря одной из них я здесь родился. Ее драконье имя — Руа. Она не первый раз становится моей матерью. Она чувствует меня практически так же хорошо, как Вас чувствует Женя, а потому как никто способна помочь мне в период внутриутробного развития, что для меня очень важно, поскольку, формируя тело к рождению, я прибегаю к весьма тонким, изощренным и трудновыполнимым трансформациями. Однако она сама на человечество имеет взгляды прямо противоположные моим и, мягко говоря, без восторга воплощается человеком. Но, являясь моим другом, Руа делает это ради меня. После моего рождения она никогда здесь не задерживается более чем на период грудного вскармливания.

Вторую из них — как, я думаю, Вы уже догадались — в ее последней жизни здесь звали Маргарита Эрнестовна. Драконье имя — Тугура. Тугура, в отличие от Руы, не только питает уважение ко мне лично, но и разделяет мои взгляды. Разделяет до такой степени, что каждую свою человеческую жизнь предопределяет в четком соответствии с разработанными мною планами. Она ни в одной из своих жизней не осознавала суть, — впрочем, Руа тоже — но всегда умудряется приходить мне на помощь в самые критические моменты.

Вторая встреча с Вами оказалась для меня в высшей степени критическим моментом. Полагаю, Тугура заранее каким-то образом знала об этом. К тому моменту, отец с ней общался уже лет пять. Я же с ней, как с Маргаритой Эрнестовной, впервые встретился сразу после того, как увидел Вас.

Представляете, Ира, захожу в номер с чемоданами, раскладываю вещи, выхожу на балкон и вижу Вас. Надеюсь, в знак благодарности, что я не заставил Вас погружаться в воспоминания того дня, Вы столь же милостиво позволите и мне умолчать о произведенном Вами на меня впечатлении?

- Наверное, придется, — улыбнулась Ира.

- Спасибо, — улыбнулся в ответ Стас. — Сразу после того, как я увидел Вас… До сих пор понятия не имею, сколько у меня это заняло времени… Так вот, сразу после того, как я увидел Вас, я вышел из номера. В холле отец разговаривал с Тугурой. Он представил нас друг другу, и с этого момента Маргарита Эрнестовна, образно говоря, не отходила от меня в течение трех лет, пока полностью не истощила свои человеческие силы, отдав их мне.

Третья женщина моей группы поддержки — единственная, живущая в настоящее время человеком. Ее драконье имя — Цадыма. Как и Тугура, она — мой полный единомышленник, правда, совершенно на другой лад. Если Тугура без рассуждений и возражений предельно точно воплощает мои идеи, то Цадыма — сама мощнейший генератор идей и одержимый экспериментатор. С ней вообще удивительная ситуация. Зная, что для Цадымы главный критерий ценности эксперимента — это полная непредсказуемость результата, я стараюсь, когда она воплощается, не упускать ее из вида, чтобы, если что, в любой момент подстраховать. Однако на практике пока что получалось только с точностью наоборот. То есть, именно она становится для меня страховкой, а не я для нее. Притом, как в глобальностях, так и в мелочах. Впрочем, Вы сами имели возможность в этом убедиться, — Радный с легкой улыбкой посмотрел на Иру.

- Простите… не поняла…

- Ира! Я думал, Вы уже догадались, что я рассказываю Вам о Ларе, — Радный выдержал паузу, достаточную для того, чтобы Ира обнаружила, что ее нижняя челюсть пребывает в отвисшем состоянии, и поставила ее на место. — Ира, я хочу выразить Вам искреннюю признательность, за то, что Вы так мужественно с ней возились целых восемь дней. Не спорю, выдержать Ларочку — это акт героизма. Чуди-и-ит… — Радный возвел взгляд к потолку и медленно перевел дыхание.

- Стас, но ведь Вы можете управлять ею!

- Могу. Но… Существует ряд явлений, сил и процессов, самое оптимальное и эффективное взаимодействие с которыми заключается в том, чтобы не препятствовать их деятельности. Ларочка целиком и полностью относится к этому ряду.

Радный сделал паузу. Ира в повисшей тишине как-то вдруг пришла к выводу, что вырывающий из равновесия страховосторг, в присутствии Радного щедро генерируемый ее «системой “человеческое тело”», по всей видимости, явление того же порядка.

- Ларочка, — продолжил Радный, — моментально ловит суть ситуации и, поймав суть, творит потрясающие вещи невероятным образом.

- Я заметила.

- Правда? Я рад. И что именно Вы заметили?

- Во время уик-энда она совершенно непонятно, как, одним махом полностью перевернула ситуацию.

- Ну, Ира! Это — мелочи жизни! Гораздо интереснее другое… Вы, надо думать, по-полной прочувствовали, как Ларочка, едва обнаружив Вас, тут же вцепилась мертвой хваткой. Я знаю, что она не делает таких вещей просто от заняться нечем, но с другой стороны, прекрасно представляю себе, что такое, даже всего лишь находиться рядом с Ларочкой. Это невыносимо. Вы, полагаю, заметили, что поначалу мы с Женей пытались, по возможности, облегчить Вашу участь, но потом практически полностью устранились?

- Заметила.

- В какой-то момент и я, и Женя увидели, что она с Вами нечто делает. Ира, Вы никаких изменений в себе не почувствовали?

- Нет.

- Я, признаться честно, тоже поначалу не ощутил в Вас особых перемен. Первым их обнаружил Гена. Он позвонил мне и сказал, что Вы назначили собрание на следующую субботу и наметили круг тем для обсуждения, — Радный многозначительно смотрел на Иру.

- Простите… я… не могу уловить, на что Вы намекаете…

- Вечером того же дня Женя подтвердил наблюдения Гены, — выдал вторую подсказку Радный, не снимая с Иры многозначительного взгляда.

Ира молча смотрела на него в замешательстве.

- Ира! Кто сегодня вел собрание, а? — Радный улыбнулся. — Помните, Вы меня как-то спрашивали, кто же все-таки генеральный директор? Да, тогда я слегка завуалировал свой ответ, но все же сказал Вам прямо, что Вы. А мы все — лишь руководители подразделений.

- Стас! Но… — Ира еще не во всей полноте понимала смысл сказанного Радным, но уже ударилась в панику.

- Ира. Вы присутствовали на всех собраниях совета директоров. Что Вы на них слышали?

- Отчеты.

- Именно! А Вы сегодня сформулировали цели и задачи, распределили обязанности и выдали план работы на ближайшее время.

- Но…

- Ира, оглянитесь назад на свою жизнь! Бо́льшую ее часть Вы исподволь брали на себя обязанности и ответственность лидера. По-другому и быть не может. Вы — высшая по сути. Кроме того, Вы не могли не заметить, что это — целиком и полностью Ваш проект. Ира, Вы — автор этого проекта!

- В каком смысле?

- В самом прямом.

- Я действительно периодически строила в своем воображении нечто подобное, но… Я никогда не рассматривала возможность воплощения своих фантазий в жизнь. Стас, читая концепцию проекта, я, безусловно, нашла в ней ряд мыслей очень близких к тем, что в разное время высказывала, но…

- Вы разработали этот проект во всех деталях еще в середине девяностых и на волне «Помечтаем!» полностью изложили Игорю Александровичу, для того чтобы он довел его до моего сведения. Естественно, как человек, Вы об этом даже не догадывались. Но смею Вас заверить, Ира, стиль, в котором мне Игорь передавал информацию, убедил бы даже самого обычного человека в том, что ему именно ПЕРЕДАЮТ информацию СОГЛАСНО ПРОСЬБЕ, стараясь не упустить ни единого нюанса. Кто именно передает, для меня, как Вы понимаете, загадкой не являлось. Именно тогда я начал готовить почву для реализации этого проекта.

Перед нашей с Вами третьей встречей, которая для Вас запечатлелась, как первая, мы с Игорем говорили о Вас. Давая Вам характеристику, он подробно напомнил мне о Ваших, как он их назвал «грандиозных фантазиях», и без малого тут же позвонили Вы.

На всем протяжении знакомства с Женей, Вы не раз и его знакомили со своими идеями. Кстати, едва Вы начали это делать, как он, так же как и я, приступил к подготовке почвы для их реализации со своей стороны.

В период установки и наладки оборудования для разработанной Вами линии мебели, в разговорах с Геной, да и со мною тоже, Вы, так или иначе, исподволь касались этого проекта. Да так настойчиво и целеустремленно касались, что к началу серийного выпуска мы с Геной имели в наличии его полное авторское изложение с коррективами, внесенными Вами за эти годы.

Безусловно, нам пришлось значительно дорабатывать Ваш проект, поскольку Ваша осведомленность в сфере человеческих реалий носит весьма относительный характер, мягко говоря. Кроме того, ни один человек не способен быть высококвалифицированным специалистом сразу во всех областях, а потому окончательная проработка любого проекта такого масштаба, в любом случае, всегда делается группой.

Так что, Ира, Вы — автор этого проекта, Вы — инициатор этого проекта и, соответственно, Вы — генеральный директор этого проекта. Почему я сообщаю Вам об этом только сейчас? Сейчас объясню.

Эффективность жизни напрямую зависит от того, сколь многому получается научиться, делая каждый шаг. Мы всеми силами помогали, помогаем и будем помогать Вам жить максимально эффективно. Исходя из этого, мы предельно аккуратно вводили Вас в Ваш же проект. Ни один из нас не сомневался, что рано или поздно Вы займете Ваше законное место — место лидера. И сделаете это целиком и полностью по своей инициативе, что Вы, собственно, на данный момент уже сделали. Однако, Ира, для того чтобы сделать это, чтобы обрести эту инициативу, Вы нуждались в помощи, но ни у одного из нас не получалось Вам помочь. Мы делали разные попытки, но никому так и не удалось вытащить из Вас это. А Ларочка вытащила! Как? Убейте, не знаю!

- Хотите сказать, что она для этого и появилась там?

- Не хочу, Ира, но приходится. Видите ли, я постоянно держу жизнь Лары под контролем, но стараюсь, по возможности, избегать непосредственного общения с ней.

Я знаю, что произвожу впечатление крайне сдержанного человека, но, поверьте, и у меня тоже есть нервная система, прочность которой небеспредельна. Ну а об испытаниях на прочность нервной системы, которые умеет устраивать Ларочка, Вы теперь не хуже меня знаете.

Так вот, в большей степени, в целях безопасности самой же Ларочки, я стараюсь избегать непосредственного общения с ней. Однако, если она каким-нибудь очередным фантастическим способом сводит все мои усилия на нет, я, на самом деле, безмерно радуюсь ее появлениям, хотя и выношу с трудом.

Ира, присутствие Ларочки, если ей не мешать, это, как минимум, стопроцентная гарантия, что в любом деле результаты превзойдут все ожидания. Но, как правило, обеспечение успеха, к примеру, в бизнесе, является лишь чем-то вроде бонуса. Как правило, Ларочка всегда максимально эффективно помогает в решении куда МЕНЕЕ ЗАМЕТНЫХ и куда БОЛЕЕ ВАЖНЫХ проблем.

Собственно, является она, преодолев все устанавливаемые мною преграды, лишь тогда, когда подобные проблемы требуют решения. Как она умудряется все это делать? Без малейшего понятия! Лара обладает настолько высокой интенсивностью, что даже Лу не в состоянии уловить хоть что-то.

Ира, это — всё, о чем я хотел рассказать Вам сегодня. Точнее, это — всё, о чем Вы сегодня хотели услышать, — Радный поднялся с кресла. — Надеюсь, уж сегодня-то Вы наверняка догадались, каким именно вопросом Вам следует задаться. Ира, догадались?

Ира тяжело вздохнула и честно призналась:

- Нет. Я лишь не сомневаюсь, что сейчас Вы опять скажете, будто огласили мне его прямым текстом в самом начале беседы.

- Именно! К тому же, сегодня я Вам даже в некоторой степени ответил на него.

Спокойной ночи, Ира.

- Спокойной ночи…

- - -

Вопреки опасениям Иры и в полном соответствии с пожеланием Радного, ночь действительно оказалась спокойной. Ира моментально уснула и спала, как убитая, пока ее не разбудило пение мобильника.

- Да, я слушаю, — сонно пробормотала в него она, предварительно нащупав и прислонив к уху не открывая глаз.

- Госпожа генеральный директор, да Вы, никак, еще спать изволите? — жизнерадостно возвестил Генкин голос. — Уже без двадцати десять!

- Что? Правда что ли? — Ира с трудом разлепила веки. Сквозь жалюзи пробивались отточенные лучи солнца.

- Истинная! Так что, госпожа генеральный директор, давайте-ка, просыпайтесь и ровно в десять ждите меня к себе в гости. О’кей?

- Как скажешь, Геночка! — не вполне проснувшись, а потому со вполне искренней радостью воскликнула Ира.

Однако под душем вместе со струями воды на голову Ире выплеснулись воспоминания вчерашнего дня — особенно его начала и завершения — что совместно с более детальным вниканием в утреннее Генкино приветствие трансформировало искреннюю радость в праведный гнев. Судя по звукам, доносящимся из гостиной, Генка был уже там, а потому праведный гнев тут же вырвался наружу:

- Гена! Какой генеральный директор! — грозно воскликнула Ира, спускаясь по лестнице.

Генка, вместо ответа, разразился хохотом.

- Я вижу, тебе весело! — продолжила клокотать возмущением Ира, усаживаясь напротив Генки в кресло. — Чего вы, вообще, придумали? Чего вы от меня хотите? Я согласилась, потому как считала, что буду заниматься понятными для себя вещами. Между прочим, это именно ты убедил меня в этом! Да, я действительно с давних пор периодически рисовала в своем воображении подобные картины, но, знаешь ли, только в качестве грандиозных фантазий и никак иначе! Нет, я, безусловно, согласна и, даже более того, жажду работать в проекте, претворяющем мои грандиозные фантазии в жизнь. Но РАБОТАТЬ, а не руководить! Я даже отдаленно не представляю себя в подобном качестве!

- Врешь, Ирчик!

- Хочешь сказать, что ты видишь сие как-то иначе?

- Ирчик! А как еще я могу это видеть? И не только я. Вчерашнее собрание расставило все точки над «И». Хотя и задолго до этого всем всё было предельно ясно. Ирчик, вчера ты просто сама для себя, наконец-то, вышла на легальное положение — вот и всё!

Ира порывисто набрала в грудь воздуха, но вместо того чтобы с его помощью придать колоссальную мощь с ускорением словесному выражению эмоций, вынуждена была всего лишь медленно выдохнуть, так как Генка вдруг стал предельно — и притом не наигранно — серьезным:

- Ира, Стас взял на себя труд поставить тебя в известность. Моя задача — помочь тебе… ну-у-у… смириться — это не совсем правильно… точнее будет… наверное… принять… осознать…

Знаешь, подчас действительно проще принять нечто чуждое, чем осознать и согласиться с тем, что ты есть на самом деле, что ты есть в своей сути. Притом согласиться с тем, что ты есть в своей сути за пределами человеческого, тоже гораздо проще. Для любого, как для человека, это, в большинстве случаев, всего лишь вопрос веры. К тому же, веришь ты в это или нет, для любого, как для человека, по большому счету, ничего не меняет. А вот согласиться с тем, что проецируется из сути на человеческое — это действительно бывает проблематично.

Таковы уж правила игры, чтобы сознание находилось в полном неведении относительно того, что собой представляет и на что способен его хозяин. Мало того! Оно даже не знает о том, что оно НЕ ЗНАЕТ. Хотя обращение к внешним источникам за информацией о себе опровергает сие в некотором роде. Я имею в виду целый ряд внешних источников, начиная от всевозможных тестов и заканчивая астрологами, гадалками и психологами.

Есть тут и еще одна закавыка. Личность на порядки интенсивнее сознания, и когда она начинает вести, сознание оказывается не в состоянии фиксировать все происходящее, хотя вроде как все и проходит через него. Получается, что ты вроде как сознательно себя контролируешь, но не можешь в полной мере отдавать себе отчет. Ты действуешь, как бы не замечая себя. Когда личность прорывается сквозь человеческое, это называют… ну… В общем, слышала выражение вроде: «Он сегодня в ударе»? Это оно.

Для человека, состояние «в ударе» считается исключением, а все сотворенное в этом состоянии — произошедшим в силу случайности, везения. На самом деле, «в ударе» — это проявление сути, то есть, того, чем данная личность, воплощенная человеком, является на самом деле. Человек «в ударе» может представлять собой диаметральную противоположность самому себе в повседневной жизни. И тем не менее, то, что «в ударе», это истина, а все выработанные стереотипы повседневной жизни — ложь, иллюзия, наваждение. Человек сам, в большинстве случаев, свято верит в эту ложь, иллюзию, наваждение. Почему? Потому что в стереотипах повседневной жизни человек в состоянии сознательно наблюдать себя, а потому считает себя именно таким, каким он себя наблюдает. Для наблюдения себя «в ударе» у сознания не хватает интенсивности. Вспоминая о том, что с ним происходило, когда он был «в ударе», человек помнит это обрывками и так, будто это случилось с кем-то другим. Знакомо?

- Да. В творческом процессе более чем.

- «В творческом процессе более чем» — это потому, что ты видишь результат своего творческого процесса и не сомневаешься в том, что сделала это именно ты. Вне творческого процесса, ты, Ира, когда «в ударе», становишься лидером. Притом, поверь, весьма жестким лидером. И это есть то, чем ты являешься по сути.

Знаешь, почему именно я рассказываю тебе об этом? Потому что, ограждая себя от способностей, лежащих за гранью доступного для среднестатистического человека, я прихожу к осознанию сути именно через состояния «в ударе». Без расширения восприятия — это, пожалуй, единственный путь и, полагаю, самый короткий. По крайней мере, мне удается осознавать суть в том возрасте, когда это считается невозможным.

Ты шла вроде бы похожим путем, но использовала свои подобные состояния с другой целью. Несмотря на это, они, тем не менее, работали на тебя, но с гораздо более низким КПД. Поскольку ты никогда не замечала, не придавала значения своим качествам лидера, для тебя втаскивание их из зоны повышенной интенсивности в обычную — очень мощное средство для осознания сути.

Видишь ли, осознание сути — это не совершенное действие, а совершаемое. Осознание сути — это особый вид жизнедеятельности, это процесс.

То есть, осознающий суть — значит, умеющий осознавать суть и периодически этим занимающийся. Отношение количества времени посвященного осознаванию сути к количеству всего остального времени определяет степень осознания сути. Само собой, самая высокая степень осознания сути — это когда ты можешь заниматься этим постоянно в процессе любой сопутствующей жизнедеятельности, используя эту любую сопутствующую жизнедеятельность в качестве катализатора.

- Понятно. Вы решили, будто игра в генерального директора послужит для меня катализатором.

- Ира, во-первых, мы ничего не решали. Во-вторых, ну с чего ты взяла что «будто»? А вот игра — это на самом деле здорово. Расслабься и поиграй! Ты считала, включаясь в проект, что будешь заниматься понятными для тебя вещами? Ира! В точку! Ты будешь заниматься исключительно только понятными тебе вещами, правда, независимо от уровня, на котором они тебе понятны. Не бойся! Не паникуй! Разве тебя до сих пор хоть кто-то заставлял заниматься чем-то, лежащим за пределами твоей компетенции? Если ты не заметила, то хочу обратить твое внимание: ТЫ ВСЁ СДЕЛАЛА САМА. Безусловно, каждый из нас подталкивал тебя к этому, но лишь создавая благоприятные условия.

- Гена! Что бы вы там себе ни напридумывали, Я НЕ УМЕЮ БЫТЬ РУКОВОДИТЕЛЕМ!

- Ну коне-е-ечно! — Генка отбросил несвойственный ему предельно серьезный тон. — Первые подозрение ко мне подкрались еще тогда, когда ты с Важиным жила. Они стали уверенно крепнуть с самого начала нашей с тобой второй волны взаимодействия. На выставке я уже стоял перед фактом! А пока ты с Раулем оборудование до ума доводила — лишний раз убедился. А когда мне Влад рассказывал подробности работы над домиком Стаса, у меня и вовсе все сомнения отпали! — он с улыбкой смотрел на Иру.

Перед Ириным мысленным взором пронеслась выставка, мебельная и строительная эпопеи, а заодно и многое другое подобное. Крыть было нечем, но она все же попыталась:

- Ген, тогда я просто…

- Ирчик, поверь, сейчас тоже не будет никаких сложностей, — перебил ее Генка. — К тому же, не сомневайся, мы тебе такие тылы обеспечим! Ты просто продолжишь делать все то, что ты делала бо́льшую часть своей взрослой жизни, единственное, теперь ты будешь обращать на это внимание. Ну а масштабы? Извини, но ты и их тоже сама придумала. Кстати, не в середине девяностых, как полагает Стас, а еще в восьмидесятых. Конечно, твои идеи, которыми ты делилась со мною тогда, изрядно отдавали наивностью ребенка, но, тем не менее, не были напрочь лишены здравости. Честно говоря, я даже подумывал предложить тебе поработать над ними, когда стало понятно, что прекращение строительных работ по возведению коммунизма — это, скорее всего, всерьез, но ты тогда сбежала от своего Важина, и я потерял тебя из вида.

Ирчик истинный лидер, к твоему сведению, отличается от властолюбивого самодура умением оптимально распределять роли в зависимости от личностных особенностей и особенностей текущей ситуации, в том числе, и возлагать обязанность вести на конкретном отрезке на того, кто именно на этом отрезке лучше всего с этим справится. И совершенно неважно, как именно это у лидера получается, как именно он это делает: продуманно или интуитивно. Истинный лидер, Ира, на самом деле, крайне редко сам выходит вперед. По крайней мере, заметно для окружающих. Ира, поверь, для тебя во всем этом нет ничего принципиально нового. Расслабься и просто прими! — Генка поднялся и направился на кухню.

- Ты оставил меня расслабляться и просто принимать? — с язвинкой спросила Ира.

- Догадливая, однако! — усмехнувшись, крикнул с кухни Генка.

Пока Генка отсутствовал, Ира сидела и вздыхала. С одной стороны, ею владела паника из цикла: «Не могу! Не хочу! Не буду!», а с другой — нечто жестко-надменно-циничное откуда-то из глубины с желчным ядом говорило, что она просто канючит, выделывается, выламывается и выё… не по делу.

- Так, Ирчик, будем считать, что с формальностями покончено, — торжественно объявил Генка, появившись из кухни с подносом.

- Нет, Геночка, не покончено. Не буду слишком глубоко вдаваться в отличительные особенности истинного лидера от властолюбивого самодура, однако, полагаю, право приказывать не выбивается из этих рамок.

- О как! Вот это мне больше нравится!

- Я искренне рада! Так вот, я своим приказом ввожу Лу в совет директоров. Вы все просто замечательные, но мне с ней как-то проще. И еще — это уже приказ в вежливой форме — если тебе несложно, поставь, пожалуйста, об этом в известность всех остальных.

- Слушаюсь, госпожа генеральный директор! — Генка так подобострастно заглянул ей в глаза, что Ира, забыв обо всем, залилась веселым беззаботным смехом. Пока Ира хохотала, Гена достал мобильник. — Мы тебя ждем.

По всей видимости, Лу находилась на старте, потому что материализовалась через несколько секунд после Генкиного звонка. Минут 10-15 длился сугубо протокольный утренний «ни о чем», а затем Генка поднялся:

- Ну все, девчонки, отдыхайте! Лу, проведешь?

- Куда ж я денусь! — возмущенно огрызнулась Лу, вставая следом.

- У-у-у, ввведьма! — приторно-томно изрек Генка, спускаясь по лестнице в цоколь.

Буквально через полминуты сияющая Лу уже поднималась обратно.

- Я надеюсь, уж вчера-то ты точно должна была видеть! — воскликнула она, грациозно падая в кресло.

- Что? — немного смущенно спросила Ира.

- Это был мой розыгрыш для тебя. Я знаю, что ты стояла на балконе. Ну, так что, видела?

- Да… — в благоговении произнесла Ира.

- Расскажи, что ты видела?

Ира принялась восторженно описывать свои ощущения. Лу внимала ей с не меньшим трепетом.

- Я знаю, — сказала Лу, когда Ира окончила свой рассказ, — ты и раньше видела наше с Геной взаимодействие, только сама себе боялась в этом признаться. И я решила вывести его на максимальную мощность, дабы ты перестала сомневаться в себе. Как я это сделала? Сейчас расскажу:

Мы с Геной никогда ни в чем не ограничиваем друг друга, пока это не касается здоровья и благополучия. Если Гену заносит в опасном для него направлении, я просто меняю ему направление. Гена, само собой, на такие вещи неспособен, а потому, если замечает, что я могу хоть чем-то, хоть чуть-чуть навредить себе, он превращается в заправского деспота, то есть, входит в состояние повышенной интенсивности. Уже после собрания он слегка насторожился, а к вечеру так и вовсе напрягся, зная, что я уже больше суток, как на ногах. Вообще-то, обычно на подобные мелочи он столь бурно не реагирует. Что я, что он — мы не особо зависимы от режима сна. Однако вчера его почему-то это уж слишком вздернуло. Ну а я, заметив его реакцию, решила ею воспользоваться, дабы показать тебе взаимодействие повышенной мощности, чтобы, как я уже говорила, ты перестала сомневаться, что умеешь видеть, чтобы твое сознание получило четкое представление о том, что такое видеть, чтобы оно запомнило, как это делается.

Одна из особенностей некоторых категорий восприятия — отличных от обычных зрения и слуха — это независимость от времени и пространства. То есть, с помощью зрения и слуха ты можешь воспринимать только то, что здесь и сейчас. С помощью некоторых иных категорий восприятия, которые я называю видением, можно воспринимать и то, что здесь и сейчас, и то, что где-то сейчас, и то, что где-то когда-то было, и то, что где-то когда-то будет. Единственное, такое восприятие не передает конкретику привычной реальности, а потому, если пытаешься увидеть нечто тебе в конкретике привычной реальности неизвестное, то приходится интерпретировать, то, что видишь. А это далеко не всегда возможно даже с приблизительной точностью.

- Лу, так значит будущее все же предопределено?

- Ира, всё здесь предопределено, и в то же самое время, абсолютно всё можно изменить. Прямо ЗДЕСЬ. Прямо СЕЙЧАС. Только ЗДЕСЬ. Только СЕЙЧАС.

Правда, для изменения глобальных токов нужна неимоверная мощность! Но можно менять свое положение. Однако это — бесполезное занятие, если пытаешься изменить внешние факторы. Существует масса легенд о том, как герою предсказывают будущее, которое он пытается избежать с помощью внесение корректировок во внешние факторы, но предсказанное будущее, тем не менее, настигает его именно в том виде, в котором было предсказано. Лишь внутренние изменения способны влиять на положение в глобальных токах.

- Лу, а что такое глобальные токи?

- Глобальные токи — это все Системные Законы Вселенной. Начиная от тех, которые пытаются изучать ученые, и, заканчивая теми, которые пытаются постигать мистики. А так же и те, о существовании которых даже не подозревают ни ученые, ни мистики.

Вообще-то, я не собиралась залезать в такие дебри, а хотела рассказать тебе о вещах куда менее глобальных и гораздо более понятных.

Так вот, видеть что-либо можно независимо от положения этого чего-либо в пространстве и во времени. Я попыталась помочь тебе почувствовать, что такое видеть, и, судя по твоему рассказу, моя попытка увенчалась успехом. И теперь я хочу предложить тебе попробовать увидеть мои взаимодействия с Алиной и Владом: и те, что имели место неделю назад, и те, которые я выстроила вчера.

Вспомни, но не через мысленный пересказ последовательности происходившего, а перестав думать. Вспомни через ощущения.

Через некоторое время Ира хмыкнула с легким удивлением.

- Что? — спросила Лу.

- Сложно описать.

- Просто скажи, какие цвета.

- Сексуальное влечение Влада — желтое, а ревность Алины — можно сказать, что красная, но ближе к оранжевому.

- А моя подача?

- Не могу сказать. Она слишком блестящая.

- Замечательно! А теперь переключись на вчерашний день. Сосредоточься на изменении цвета в процессе.

Ира довольно долго сидела с отсутствующим видом, прежде чем заговорить.

- От всех троих цвет практически одинаковый: в начале от Влада и Алины какой-то мутно-белый, который постепенно превратился в очень красивый глубокий наполненный бархатистый, но достаточно светлый серый. От тебя такой свет исходил сразу.

- Неплохо. Однако попробуй увидеть с более ранней точки отсчета отдельно Влада.

- Во блин! — вдруг воскликнула Ира.

- Ну-у-у-у? — спросила Лу в трепете предвкушения.

- Похоже, Влад ехал не на собрание, а на свидание с тобой!

- В точку! — довольно воскликнула Лу. — Я попросила Гену, чтобы он обязательно под каким-нибудь предлогом сообщил Владу, что я буду там. Гена сделал еще лучше! Он попросил сделать это Женю. А Женя лично Владу ничего говорить не стал, но всю неделю, так или иначе, при каждом удобном случае упоминал об этом в его присутствии. В общем, завел бедного мальчика до предела! Давай дальше!

Ира вновь погрузилась в транс, но почти тут же выскочила из него и застыла в трансе совершенно иного качества.

- Лу, — ошеломленно проговорила она, — у меня не получается уловить сам момент смены цвета, но это произошло еще до того, как он тебя увидел. Точнее, я вижу эту смену, но она какая-то… не могу описать… слов нет… Но это произошло явно до того, как Влад тебя увидел.

- Да. У него изменилось отношение ко мне, как только он попал в зону моего энергетического влияния. Теперь попробуй увидеть отдельно Алину.

- Алина понятия не имела, что ты там. Как только она тебя увидела, на миг вспыхнула красновато-оранжевым, но твой серый тут же эту вспышку погасил, сделав мутно-белой. Знаешь, во внешнем поведении эта ее вспышка вообще никак не отразилась.

- Верно, — удовлетворенно сказала Лу. — Надеюсь, ты заметила? У тебя все прекрасно получается! Правда, видеть цвета взаимодействия — это самое доступное. Другие вещи требуют гораздо большей изощренности. Но, натренировавшись на цветах взаимодействия, ты получаешь представление, что такое видеть, и как это делать.

- Лу, насколько я теперь понимаю, совершенно необязательно, чтобы люди явно общались между собой, дабы видеть цвет их взаимодействия.

- Да. Как я понимаю, ты клонишь в сторону Радного?

- Именно.

- Ира, теперь ты и сама можешь это увидеть. Давай-давай! Попробуй! Я думаю, результат тебя ошеломит!

- Разве можно увидеть свое собственное взаимодействие с кем-либо?

- Конечно можно! Давай-давай!

Ира сосредоточилась, а затем действительно в ошеломлении посмотрела на Лу.

- Ну-у-у-у? — спросила Лу.

- Они вообще какие-то никакие, — растерянно проговорила Ира.

- Вот-вот! Как между случайными прохожими на улице!

- И что это значит?

- Скорее всего, это значит то, что вы взаимодействуете на каком-то другом уровне. Именно поэтому я и хотела, чтобы вы пообщались непосредственно.

- Вчера вечером мы довольно долго общались tête-à-tête вот здесь вот.

- Но ты только что именно этот разговор и пыталась увидеть, разве не так? — улыбнулась Лу.

- Так, — со вздохом подтвердила Ира.

- Тогда с чего ты решила, что я увижу нечто иное, чем ты? — Лу испытующе смотрела на Иру.

- Но ведь… — Ира глянула на Лу с умоляющим слабеньким огоньком надежды.

- Если честно, — Лу снова улыбнулась, — я уловила кое-что весьма интригующее во время собрания. Но… в общем, у меня нет полной уверенности в том, что мне практически померещилось…

- И все же, что это?

- Ира, ты как бы закрываешься от него целой системой всевозможных щитов. В то время как он закрывается от тебя раз в пятьдесят, если ни в сто, мощнее!

Ира буквально окаменела с приоткрытым ртом на середине попытки что-то сказать. Сквозь сознание в виде ретроспективных арок, обжигая, неслось:

«… - Мне кажется, Вы ждете от меня какого-то вопроса.

- Вам не кажется. Действительно жду. Этот вопрос прозвучал почти в самом начале нашей сегодняшней беседы и задал ей направление, но так и остался для Вас без ответа.

- Какой вопрос?

- А вот и еще одна подсказка. То, что усиленно уходит от внимания, не нуждается в нем, по крайней мере, в данный момент.

- Так Вы не скажете мне, что это был за вопрос?

- Нет, конечно. … …

… … - Ира, для меня не секрет, что Вы сейчас чувствуете, да и вообще чувствуете, когда нам с Вами приходится общаться. Хочу Вам заметить, Ира, Вы невероятно сконцентрированы на себе. Скажите, ведь Вам ни разу не пришло в голову попытаться представить, что испытываю я в Вашем присутствии, не так ли? …».

…

…

«… - Я попросил Гену, чтобы сегодня он не дал Вам морально подготовиться к встрече со мной. Знаете, я даже не догадывался, какие титанические усилия Вы обычно на это тратите.

- Действительно титанические. И я понять не могу: почему?

- Вы просто не тем вопросом задаетесь.

- А каким нужно задаться?

- Вы вновь правильно догадываетесь, что я не отвечу Вам. И это уже во второй раз.

- Да. Действительно. Вы меня второй раз наталкиваете на какой-то вопрос, которым я должна задаться, но не говорите, что это за вопрос.

- Нет, Ира. Сегодня я во второй раз в начале нашей беседы прямым текстом огласил Вам этот вопрос, а в отличие от первого раза, еще и пояснил, с какой именно точки зрения его следует рассматривать. … …

… … - Ира! На эшафоте и то так не нервничают! Я уже как-то раз обращал Ваше внимание на свойственную Вам невероятную концентрацию на себе. Ира, Вы целиком и полностью отдаетесь своим ощущениям, которые испытываете в моем присутствии, при этом, совершенно не задаваясь вопросом, что же должен чувствовать в Вашем присутствии я.

- Да. Я помню.

- Помните? Да неужели! Знаете, в чем, в рамках данного вопроса, принципиальная разница между Вами и мной? Вы, Ира, почти все, что Вы ОСОЗНАННО знаете обо мне, Вы знаете потому, что Вам ТАК СКАЗАЛИ. Я же, все, что я ОСОЗНАННО знаю о Вас, я именно ЗНАЮ. Притом, ЗНАЮ я это на всех, доступных моему восприятию уровнях. А мне доступны весьма глубокие уровни. …».

…

…

«… - Надеюсь, уж сегодня-то Вы наверняка догадались, каким именно вопросом Вам следует задаться. Ира, догадались?

- Нет. Я лишь не сомневаюсь, что сейчас Вы опять скажете, будто огласили мне его прямым текстом в самом начале беседы.

- Именно! К тому же сегодня я Вам даже в некоторой степени ответил на него. … …

… … - Ира, расслабьтесь. Все в порядке. Я уже не раз указывал Вам, на вашу сверхмерную озабоченность собственными ощущениями. Ира! Попытайтесь снизить степень своей концентрации на себе. Неужели Вас так и не заинтриговало, что должен испытывать я, находясь рядом с Вами? Несомненно, и Женя, и Гена, и Лу, и Зив, и Лоренц, и Аристарх Поликарпович так же хорошо, как и я, знают, кем Вы являетесь по сути, но никто из них не побывал там, где удалось побывать мне. Даже Жене. Хотя он связан с Вами, образно говоря, дольше и гораздо крепче, чем все остальные.

… - Ира, нет необходимости рассказывать. Догадываюсь, что воспоминания не из приятных.

- Откуда Вы знаете?

- Нет смысла теряться в догадках, насколько мои ощущения были подобны Вашим и были ли подобны вообще, но если Вы отделались легким испугом, то мне удалось выкарабкаться только благодаря Маргарите Эрнестовне.

… - Надеюсь, в знак благодарности, что я не заставил Вас погружаться в воспоминания того дня, Вы столь же милостиво позволите и мне умолчать о произведенном Вами на меня впечатлении?

- Наверное, придется.

- Спасибо. …».

…

…

Лу осторожно поднялась с кресла.

- Если что, я на связи, — вполголоса сказала она.

Ира машинально молча кивнула, а когда Лу ушла, машинально позвонила Лешке.

- Привет Леш! — она изо всех сил пыталась говорить нормальным голосом.

- Привет мамулик! — с усиленной и даже несколько нервозной радостностью ответил Леша.

Ира тут же отметила про себя, что он с самого первого дня приезда был вот такой вот подчеркнуто-нервозно-радостный, даже болезненно-воссторженный, а она — еще называется мать родная! — не обратила на его явно необычное состояние никакого внимания, не придала значения.

- Как вы там взаимодействуете? — вообще-то Ира хотела спросить «Как вы там отдыхаете?», однако навязшее на зубах «взаимодействие» самостийно ворвалось и водворилось.

- Мам, вообще-то, взаимодействия — это термин академической физики! — Лешку явно тянуло повредничать.

- Что? Правда, что ли? — подхватила его тон Ира, однако услужливая память тут же воскресила подсказку Радного относительно необходимости освежить в памяти школьный курс физики. Ирино сердечко забилось быстрее.

- Правда! — с нервозным самодовольством воскликнул Лешка.

- Прикольно! — Ира не сумела притушить свое волнение, но на счастье, получившаяся интонация прозвучала в тему. — И что же это такое в качестве термина академической физики?

- Сейчас объясню. Начнем с фундаментальных взаимодействий, то есть, с тех, которые не могут быть сведены к еще более простым взаимодействиям. На сегодняшний день достоверно известны четыре типа фундаментальных взаимодействий: гравитационное, электромагнитное, сильное и слабое. Гравитационное взаимодействие — это…

- Леха! Ты чего это там своей академической физикой мать грузишь? — послышался издали укоризненно-веселый голос Влада. — Отдай трубку!

- Мам, тут Влад пытается воспрепятствовать повышению твоего образовательного уровня, — голос Лешки равномерно удалялся, свидетельствуя о том, что Влад изымает у него мобильник.

- Ирина Борисовна! — попытка Влада отобрать у Лешки телефон увенчалась успехом. — У нас все путем. Отдыхаем замечательно и взаимодействуем — тоже. Не уверен, что фундаментально, но очень даже ярко и насыщено!

- Я рада, Влад! Когда вернетесь?

- Часам к семи вечера.

Влад вернул трубку Леше, и Ира обменялась с сыном еще несколькими фразами ни о чем, еще раз констатировав для себя, что он действительно с первых же дней приезда на каникулы находился вот в таком вот надрывно-приподнятом настроении. Ну как можно было этого не заметить?! И не только это…

В сознании вновь неотвратимо воскресли фрагменты общения с Радным.

Глава 68. Настроение