Екатерина Трубицина
Часть I
Книга 2
(главы 20-32)
Ира открыла глаза.
Прямоугольник окна переливался градиентом глубокого, постепенно светлеющего синего, с одинокой чистой и ослепительно яркой утренней звездой в точке золотого сечения.
Рядом крепко, но без следов безмятежности на лице спал Женечка.
Волна нежности к нему пронеслась сквозь тело Иры приятной теплой дрожью. Она провела рукой по его волосам.
Женечка заспано глянул на нее.
- Уже утро? — спросил он.
- По-моему, да, — тихим грудным бархатным голосом ответила Ира.
- Что собираешься делать сегодня?
- Во-первых, позвонить Генке и похвастаться своими успехами.
- Так не в курсе?
- Нет. Сама я ему еще не звонила, а ему перед погружением в работу запретила меня доставать.
- Так он, бедный, всё в неведении мается?
- Ага.
- Палладина, и ты будешь настаивать, что это тоже безжалостность, а не черный садизм!?
Ира тепло улыбнулась. Женечка сгреб ее в свои объятья.
- Звонить, прям сейчас станешь? — спросил он, так и не дождавшись ответа на вопрос о тонкостях различия безжалостности и садизма.
- Наверное.
Женечка не дал Ире договорить, впившись в ее губы страстным поцелуем. Вихрем нахлынувшего блаженства Иру унесло туда, где нет ни света, ни тьмы, ни шума, ни тишины.
«Значит, проверки устраиваем!», — искрясь слегка ехидным жизнерадостным восторгом, влетела мысль. Вслед за ней все заволокло густым Золотистым Светом, который, рассеиваясь, становился Ириной спальней.
- Ира! — в восклицании Женечки испуг смешался с изумлением.
- Я здесь. Всё в порядке, — переводя дыхание, сказала она и нежно обняла его. — Тебе не стоит больше волноваться за меня. Я никогда не пыталась, как ты говорил, сжить себя со свету. Мне нужно было вспомнить. Только и всего.
Нужно было вспомнить
художник: Йон Ла Ротта (Колумбия)
- Ты о чем?
- Неважно. Не знаю.
Ира одним легким движением спрыгнула с кровати. Женечка дернулся в ее сторону, но увидев, что она вполне уверенно держится на ногах, отпрянул в состоянии потрясения. Ира посмеялась над ним, и, накинув халатик, выпорхнула из спальни.
- - -
- Здравствуй, Геночка!
- Ирчик! Солнышко! Я тайно влюблен в тебя!
- Ах! — томно ответила Ира в тон его традиционному признанию.
- Ирчик, следуя элементарной логике, я догадываюсь, что в нашем совместном предприятии есть подвижки. Так?
- Истинно!
- И?
- Все готово! Осталось только состряпать руководство для «главных коней» Радного. Ты скажи, как у вас там дела?
- Тоже неплохо! Оборудование получили, ремонт заканчиваем, и со дня на день должны быть готовы все документы.
- И сколько вам еще нужно чтоб начать монтаж?
- Недели две-три.
- Класс! Мне нужно ровно столько же. Так что недели через две-три увидимся.
- Ирчик, если хочешь увидеться, я прям сейчас на самолет и у тебя.
- Так! Не поняла! Я тебе, конечно, всегда рада, но в твоем ответе сквозит явное нежелание, чтобы я приезжала на монтаж. Как это понимать?
- Да приезжай, Ирчик! Только зачем? Неужели думаешь, что Стасовы ребятки без тебя не разберутся?
- Генка! Мы это, кажется, уже обсуждали. Я не понимаю, чем тебе не нравится мое стремление участвовать в монтаже и наладке? Есть у меня подозрение, что это «главные кони» тебя вовсю обрабатывают.
- Ну что ты, Ирчик! Я ж о тебе забочусь. Ну к чему тебе лишний раз мотаться? Ты ж, насколько я знаю, не приезжала сюда, когда твою первую линию запускали?
- Теперь совсем другое дело, Ген. Мне неважно, какой краской вы там стены красили, но вот что касается монтажа, наладки и запуска, мне настоятельно необходимо принимать в этом самое деятельное участие.
- Удивительно, но Стас тоже так считает.
- Ну слава богу! Хоть кто-то здравомыслящий еще остался. Я, Гена, честно говоря, считала, что это как раз ты должен лучше всех понимать. Идея-то твоя!
- Ирчик, не злись на меня. Я ведь помню, как ты со Стасовыми ребятами цапалась, вот и хотел оградить.
- Да-да! Конечно! Только кого от кого? Меня от них, или их от меня?
- Ирчик! Не злись!
- Ладно, не суть важно. Ты, главное, не забудь сообщить, на какой день начало монтажа планируется.
- Как скажешь, Ирчик. Ты ведь знаешь, я тайно влюблен в тебя.
На том телефонные переговоры с Геной и завершились.
- Что ж ты ему про волшебный табурет не рассказала? — спросил сидевший рядом Женечка.
- Да ну его!
Да ну его!
художник: Бамбанг Видарсоно (Индонезия)
- Госпожа Палладина, да Вы, никак, всерьез разозлились?
- Нет. Просто Генка — козел.
Женечка рассмеялся:
- Расслабься! Все равно все будет только так, как ты считаешь нужным! А в данный момент, по-моему, ты считаешь нужным, чтобы я испарился.
- Спасибо, Женечка! Хоть ты меня понимаешь!
- Мы, между прочим, тоже понимаем, — уморительно изобразив обиду, промурлыкал Лоренц.
Ира украдкой улыбнулась ему и подмигнула.
- - -
- Итак, в бой! — сказала сама себе Ира, усевшись перед компьютером.
Работа ей предстояла большая и нудная, а потому, чтобы к ней, в конце концов, преступить, требовалось некоторое усилие воли.
Именно в те несколько минут, понадобившихся Ире для настройки себя-любимой на нужную волну, запел мобильник.
- Здравствуйте, Ира, — проговорила трубка голосом Радного. — Мне Геннадий Васильевич сообщил, что у Вас в целом готовы эскизы. Не могли бы Вы прислать их мне для ознакомления. Даю честное слово, что своим «главным коням», — Радный усмехнулся, — я их ни при каких обстоятельствах не покажу.
- Ах, Станислав Андреевич!
- Стас, — перебил ее Радный.
- Извините. Стас. Эскизы я Вам вышлю прямо сейчас, но только Вы их и Генке не показывайте. Он наказанный.
- Хорошо, — усмехнулся Радный.
- Ах, Стас! Я бы Вам с таким превеликим удовольствием выслала б по электронке и еще кое-что, если б это было возможно!
- Что именно?
- Я тут не утерпела и воплотила в форме простого табурета свои догадки. Эффект потрясающий!
И Ира рассказала Радному всю историю с табуретом, точнее, с табуретами.
- Ира, эскизы жду с нетерпением.
- Стас, у меня только одна просьба…
- Обещаю. Ни одной живой душе не покажу.
- Нет. Еще одна.
- Я слушаю.
- Пожалуйста, очень Вас прошу! Мне действительно необходимо участвовать в монтаже оборудования с самого начала и до конца.
- Об этом не беспокойтесь. Как только определимся, я сразу Вас извещу к какому дню нужно приехать. Вы же знаете, что я прислушиваюсь к доводам своего персонала лишь затем, чтобы принять верное решение.
- Спасибо.
- До свидания. Уверен, до скорого.
- До свидания, — попрощалась Ира с тишиной мобильника.
- - -
Две недели пролетели словно один день.
За это время Ира всего два раза съездила с Владом к поющему дому, но каждый вечер, когда рабочая бригада покидала объект, она наведывалась туда через проход. Влад не уставал дивиться тому, как Ира, созваниваясь каждый день с Валентинычем, умудряется давать столь точные указания, зная лишь с его, Влада, слов, что там происходит.
Женечку вздернули восторги Влада, но Ире удалось успокоить его брошенной невзначай ссылкой на свой богатый опыт работы с Валентинычем. На удивление Ире, Женечка поверил безоговорочно.
- Ему очень хочется верить в это. Вот и верит, — прокомментировал реакцию Женечки Зив во время, ставших традиционными, вечерних посиделок Иры, Влада, Женечки и Татьяны Николаевны.
Ира не противилась подобному времяпрепровождению в конце дня, так как ее нынешняя деятельность не требовала отдачи целиком и полностью. Правда, оставаться до утра ни Женечке, ни Владу не позволяла.
К концу первой недели позвонил Радный и сообщил, что забронировал Ире билет на поезд на 14-е ноября и что монтаж начнется в понедельник 17-го. То есть, у нее по приезду будет еще целый день для отдыха с дороги.
Итак, четырнадцатого в путь! Значит, Генины две-три недели стали все-таки тремя. Ира свою работу выполнила за две, и у нее до отъезда осталось целых семь дней свободного времени.
Зив и Лоренц предложили ей не распространяться об этом факте, а свободное время посвятить освоению пользования проходами. Ира согласилась.
- Сети проходов — это не детская игрушка, — начал лекцию Лоренц. — Потому они столь тщательно и охраняются от случайного проникновения. Если случается так, а случается так очень часто, что на месте щели прохода люди делают дверь, стражу приходится открывать его в обычном пространственном направлении.
- А если не делают? Что представляет собой проход? — спросила Ира.
- Щель в пространстве. Если она открыта, то любое существо может провалиться в нее, — ответил Зив.
- А если тот проход, на месте которого сделали дверь, закрыть полностью?
- Эта дверь окажется на замке, который не открывает ни один ключ. С этим ты уже знакома.
- Стражи не только открывают и закрывают проходы, — снова взял слово Лоренц, — они еще могут отводить от них внимание.
Если б тебе пришлось пользоваться проходом в моменты, когда в поющем доме находились рабочие, нам пришлось бы отводить их внимание от той двери. В будущем ты сама сможешь отводить внимание от проходов.
- А еще, — вклинился Зив, — проводить вместе с собой тех, кого нужно, а для тех, кому ненужно, закрывать сеть полностью или отдельные ее направления. А когда ты научишься видеть щели, то сможешь обращаться к другим стражам с просьбой открыть тебе проход в каком-нибудь направлении. Но для начала тебе необходимо научиться выбирать направление.
Сейчас мы тебе расскажем теорию этого процесса. Когда поющий дом все покинут, попробуешь выбирать направление и по собственной воле выходить из двери в цоколе либо в свой сад, либо в поющий дом; из поющего дома либо в свой дом, либо в сад, а из сада в поющий дом или в свой.
- Но дверь в поющем доме тоже ведет в сад. В сад около того дома, — уточнила Ира.
- О-о! Это будет уже третье направление, — глубокомысленно заметил Лоренц. — Я думаю, пока с тебя хватит и двух.
Итак, чтобы попасть через проход туда, куда тебе нужно, а не куда-нибудь вообще, ты должна четко осознавать то, куда тебе нужно.
Четко осознавать, это не значит громко и внятно произнести название места назначения. Тем более что тебе может понадобиться попадать в места, названия которых тебе неизвестны.
Даже во всех подробностях представить в воображении место назначения, это не совсем то. Тем более что тебе может понадобиться попадать в места, которых ты ни разу в своей жизни не видела.
Четко осознавать то, куда тебе нужно, это нечто необъяснимое и неуловимое. Невозможно в понятиях обычной реальности дать четкое определение этому состоянию, а также четкие инструкции относительно того, как в него войти.
Нечто необъяснимое и неуловимое
художник: Артуро Пачеко Луго (Мексика)
- Но все это непонятно и туманно лишь в самом начале, пока ты не поймаешь это ощущение, — пояснил Зив.
- Что-то типа «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что»? — спросила Ира.
- Совсем не так! — возразил Зив. — А вот примерно как: пройди туда, знаешь куда, но пройди так, не знаю как.
Не переживай! Именно для того, чтобы ты натренировала свои ощущения мы и открываем тебе всего два знакомых направления. Чтобы ты не заблудилась.
- Между прочим, — заметил Лоренц, — духи себя не обременяют обучением клиентов. Твой Женечка не один десяток лет плутал в сети проходов, прежде чем допёр, как же все-таки оказываться не там, куда вывело, а там, где нужно.
- Итак, — перехватил инициативу главного докладчика Зив, — четко осознавать то, куда тебе нужно попасть, это не значит громко и внятно назвать или во всех подробностях представить в своем воображении место назначения.
Однако именно так в человеческом понимании и осознают в принципе. Но, осознавая только так, в нужное место можно попасть лишь случайно, а не потому, что ты так решила.
И всё же, начинать будем с этого. Потому что упорные тренировки с громким и внятным называнием места назначения и подкрепление этого подробным его представлением в воображении постепенно призывают нужное состояние.
Главное, это особенное состояние распознать и поймать, а потом научиться генерировать. И вот в этом во всем тебе уже никто помочь не сможет.
Но пока до этого дойдет дело, вот тебе первое практическое задание. Придумай ясные и короткие названия трем объектам двух направлений и создай мысленный подробный образ каждого. Задача ясна?
- Вполне!
- Тогда отправляйся в какое-нибудь спокойное место и приступай! А мы встанем на страже твоего уединения, — проурчал Зив.
С первым практическим заданием Ира справилась легко. Единственное, ей пришлось спуститься в сад, чтобы иметь четкое представление о том месте, куда выводит дверь из цоколя.
Не прошло и часа, как они вновь сидели втроем в гостиной.
- Ира, если тебе удастся, — промурлыкал Лоренц, — а тебе рано или поздно обязательно удастся поймать нужное ощущение точного направления, оно поможет тебе не только в пользовании сетью проходов.
Четкое осознание цели — это гарантия верного пути сквозь обстоятельства.
- Все постоянно перемещаются по жизни во всех ее измерениях, — продолжил Зив. — Однако подавляющая часть существ делает это спонтанно и хаотично, попадая туда, куда выведет, а не туда куда надо.
- Даже если думают, что знают, куда надо, — съязвил Лоренц. — Ты, конечно, догадываешься, что большинство и об этом отчетливого представления не имеют.
Каждому существу на Земле дарована свобода, но далеко не каждый владеет волей, чтобы воспользоваться этим даром. Суть свободы в возможности выбора.
Суть свободы
художник: Мюриэль Массин (Франция)
Выбор делается постоянно, либо самой личностью, если она владеет своей волей, а в противном случае — окружающими ее другими личностями и безличными силами.
Подавляющее большинство людей, да и не только людей, считают, будто делают выбор, скажем, на бытовом уровне.
К примеру, что купить, риса или гречки, какую телевизионную программу смотреть, куда поехать отдыхать.
Такой выбор они делают исходя из определенных критериев: дешевле, полезней, легче, проще, целесообразнее, выгоднее, оптимальнее и тому подобное. И раз за разом натыкаются на то, что выбранное ими, оказывается, по каким-то причинам, невозможным. Доступ перекрывается рядом обстоятельств.
В таких случаях, как правило, звучит формулировка: человек предполагает, а бог располагает. Приходилось с подобным сталкиваться?
- На каждом шагу! — ответила Ира.
- Вот! — удовлетворенно промурлыкал Лоренц. — А дело в том, что «делая выбор» опираясь на логику, на критерии, перечисленные выше, человек не задействует свою волю и само право этого выбора предоставляет обстоятельствам.
Поскольку любой выбор есть решение, за которое нужно нести ответственность, то, принимая его возможность на себя, обстоятельства действуют в соответствии с той ответственностью, которая на них возлагается.
Казалось бы, они должны заботиться о человеке. Зачастую так и происходит. Сколько раз именно обстоятельства спасали бедолаг, даже если те об этом так и не догадались.
Но, по большому счету, обстоятельствам нет дела до удобства и благополучия человека. Они воспринимают Мир куда шире.
- Но это всё — мелкие частности, распутать все причинно-следственные связи которых, даже для самого, на первый взгляд, незначительного выбора, не хватит столетий работы всех человеческих научно-исследовательских институтов.
И дело не в этих мелочах. На самом деле мелочах. Хотя именно из них и сплетается судьба.
Дело в том, что за редким исключением, ни одна личность не пользуется возможностью сделать главный, основополагающий выбор. — Зив многозначительно замолчал и еще многозначительнее посмотрел на Иру.
Основополагающий выбор
художник: Кушлани Джаясинха (США)
- Какой? — поинтересовалась она.
- Некоторые особо продвинутые личности задаются вопросом: «В чем мое предназначение?», — довольно промурлыкал Лоренц и тоже сделал многозначительную паузу.
- Видимо, я — «особо продвинутая личность». Я со всей ответственностью задаюсь этим вопросом.
- Вот! — довольно гавкнул Зив. — Даже ты не сделала главного выбора. По крайней мере, приняв человеческое воплощение.
- Ирочка, не волнуйся, — сладко промурлыкал Лоренц, — уж ты-то главный выбор сделала. Только сделала ты его еще до своего воплощения человеком на Земле, а теперь лишь пытаешься осознать и вспомнить.
- Может быть, все-таки вспомнить и осознать? — спросила Ира.
- Нет. Именно осознать, а уж затем вспомнить, — пояснил Зив.
Теоретически, — продолжил лекцию Лоренц, — любая личность — и неустойчивая, и относительно устойчивая, и устойчивая — может выбрать себе предназначение. На практике же лишь некоторые относительно устойчивые и устойчивые делают это.
Все остальные — почти все за редчайшим исключением — довольствуются выбором, сделанным за них. А потому и все последующие, менее глобальные выборы, осуществляются с минимальным участием даже сильной воли.
Потому и получается, что «человек предполагает, а бог располагает».
С одной стороны, ситуация представляется безвыходной. Дело в том, что даже если личность и осознает, что у нее есть эта самая свобода выбора предназначения, пока это произойдет, выбор уже оказывается сделанным за нее иными силами. А сделанный какой бы то ни было волей выбор отменить невозможно. Навязанное предназначение диктует ассортимент к последующим менее глобальным выборам.
Человек — в частности человек — начинает при их осуществлении, вместо того чтобы применить волю, руководствоваться так называемым здравым смыслом, то есть, критериями выгодности, целесообразности, оптимальности и т. п.
И всё! Он оказывается во власти обстоятельств, перекладывая всю ответственность и сам выбор на них. А сам лишь сетует на несправедливость судьбы.
Почему?
Да потому что, выбирая, человек, во-первых, не берет на себя ответственность, а во-вторых, здравый смысл, учитывающий параметры выгоды, целесообразности и оптимальности, оказывается плохим советчиком, зачастую предлагая в качестве лучшего вариант, то, что идет вразрез с целями и задачами предназначения. Вот обстоятельства и начинают выправлять ситуацию.
Это, конечно, только поверхностный взгляд. Все гораздо сложнее и запутаннее. Но это занятное уравнение с бесчисленным количеством неизвестных не стоит детального рассмотрения.
Гораздо важнее другое!
На практике ни одно существо, в том числе и человек…
Которого, как ты заметила, мы сейчас в большей степени и имеем в виду. Хотя все то же самое имеет место и у других существ. Но раз ты на данный момент человек, то будем говорить о людях.
Так вот, на практике, за редчайшим исключением, ни один человек не делает главного выбора. Он не выбирает себе предназначение.
Предназначение
художник: Евгений Заремба (Россия)
На первый взгляд, это кажется невозможным, раз выбор уже сделан, и отменить его нельзя.
Но! И это очень важное «НО»! — Лоренц предельно многозначительно посмотрел на Иру. — Как ты уже знаешь:
Изначальной точки не существует. Есть только бесконечное множество точек отсчета.
Располагаются они в паузах между вдохом и выдохом Мира.
Далеко не каждая точка в такой паузе и далеко не для каждого может стать точкой отсчета. При этом, различные точки отсчета имеют различную мощность.
К примеру: в таком-то году, в такой-то день мальчик Ваня научился завязывать шнурки, а в таком-то году, в такой-то день этот же мальчик Ваня женился на девочке Маше.
При этом существуют точки отсчета катастрофической мощности. Это — форс-мажорные точки, в которых теряют силу все прошлые договоры и обязательства.
Форс-мажорная точка
художник: Арлетт Ганьон (Канада)
В такой точке все осуществленные в прошлом выборы, как сделанные с помощью своей воли, так и воли иного происхождения, можно в прошлом и оставить. Если, попадая в эту точку, ты без сожалений оставляешь в прошлом абсолютно все, то можешь сделать главный выбор. Ты можешь выбрать предназначение.
Затем требуется выбрать мировоззрение. Предназначение — это «ЧТО». Мировоззрение — «КАК». Выбор мировоззрения не менее важен, но осуществляется он только после выбора предназначения.
Для осуществления такого выбора нужна воля очень большой мощности. Если ты смогла сделать этот выбор только с помощью собственной воли, то все последующие выборы оказываются предопределенными ею, а обстоятельства — подчиненными ей.
- До следующей форс-мажорной точки, — вставил Зив. — Там тебя может ждать другое предназначение. И если твоя воля ослабла, выбранное для тебя за тебя.
- У подавляющего большинства людей — и не только людей, естественно, — продолжил Лоренц, — форс-мажорных точек такой силы, когда могут быть отменены абсолютно все прошлые договоры и обязательства, всего две. Рождение и смерть. Но если у тебя сильная воля, то ты любую точку отсчета можешь превратить в форс-мажорную. Правда, тебе придется пережить нечто сопоставимое с рождением или смертью.
- Нечто подобное уже проходили. — Ира усмехнулась. — Но сейчас мне вот что интересно. Разве нельзя выбирать предназначение на основе мировоззрения?
- Нет, — исключая возражения, заявил Лоренц. — Если перед выбором предназначения у тебя уже есть мировоззрение, это значит, что оно осталось от прошлого, а следовательно, ты не можешь выбрать новое предназначение.
- Но если прошлое мировоззрение хорошее, почему бы его не сохранить? — не унималась Ира.
- Если ты хоть что-нибудь берешь из прошлого, это значит, что ты берешь прошлое предназначение, — пояснил Зив. — Чтобы получить возможность выбора нового предназначения нужно в прошлом оставить абсолютно все. Кстати, это действует и тогда, когда выбор осуществляется без твоего участия.
- Получается, что в такой форс-мажорной точке я могу, как выбрать новое предназначение, так и оставить старое?
- Да. Именно так, — подтвердил Зив. — Подавляющее большинство и оставляют себе старое. Люди называют это кармой.
Видишь ли, для того чтобы получить право выбрать новое предназначение или даже сменить его по иной воле, нужно абсолютно все оставить в прошлом, а личность, наоборот, с силой за все это цепляется. Особенно в моменты глобальных потрясений. То есть, в форс-мажорных точках.
Абсолютно всё оставить в прошлом
художник: Нина Расина (Россия)
- Так вот, — прервал лирическое отступление Лоренц, — человек, и, естественно, не только человек, с помощью своей воли может любую точку пространственно-временного событийного ряда, которая потенциально может стать точкой отсчета, сделать таковой и усилить до состояния форс-мажорной. А затем оставить в прошлом абсолютно все и выбрать новое предназначение.
Но такое, теоретически возможное для всех и каждого, происходит крайне редко, и по вертикали и по горизонтали Бытия.
Почему?
Конечно, в первую очередь, из-за катастрофически слабой воли, но не только.
Дело в том, что очень мало кто умеет четко осознавать цель. Пользование сетью проходов помогает научиться этому.
Конечно, безошибочное попадание в любую заданную точку пространства с помощью прохода, ни в какое сравнение не идет с глобальностью осознания цели предназначения. Но!
И это касается именно людей.
Люди привыкли постоянно заниматься вербализацией и считают, что это и есть мышление. Люди уверены что словесная формулировка планов чуть ли ни главнейший этап на пути их воплощения. Такая уверенность полностью скрывает от них ощущение истинного осознания цели.
Освоение перемещения с помощью проходов помогает людям снять завесу с этого ощущения.
Осознание цели
художник: Айдан Угур Унал (Турция)
- На самом деле, в самом начале истории человечества вербализация была очень полезной штукой, — добродушно проурчал Зив. — Слова служили не для общения, а для концентрации и направления энергии.
Тогда сказать означало сделать. То есть, каждое слово являлось заклинанием.
Но человек есть человек. Что ни дай в руки, все опошлит и испоганит.
В общем, ныне почти не осталось тех, чьи слова являются чем-то стоящим, а не пустым набором абстрактных символов из звуков.
- И с чего люди решили, что они — самые умные создания на Земле? — очень эмоционально воскликнула Ира.
- А с того, что ваши тела наделены самым мощным мозгом, — обыденно объяснил Зив. — И это действительно так.
Если критерием умности считать мощность мозга, получается, что люди действительно самые умные существа на земле.
Только вот мозг дан и нам, и вам для того чтобы управлять своим земным воплощением, а люди с его помощью пытаются управлять миром.
Ну не мозгом мы все думаем!
Ваш мозг занимается помимо других функций еще и вербализацией. Но вербализация — это не думание, это всего-навсего вербализация. Поскольку происходит она в мозгу, вам и кажется, что вы именно им и думаете.
Ира погрузилась в размышления. Зив с Лоренцем не перебивали.
- Послушайте, — наконец сказала она, — получается, что… Вот, к примеру, зрение.
Глаза со всеми своими хрусталиками, колбочками и сетчатками воспринимают световые волны и по нервным окончаниям передают информацию в мозг, которую тот преобразует в зрительный образ.
По такому же принципу от… Не знаю от чего.
В общем, в мозг от чего-то эдакого по нервным окончаниям поступает информация — в данном случае, мысли — которые мозг преобразует в вербальные символы?
- Да! — радостно гавкнул Зив.
- Стоп! — мурлыкнул Лоренц. — По-моему, сейчас самое время завязывать с прениями и заняться делом.
В течение получаса до традиционных посиделок с Женечкой, Владом и Татьяной Николаевной, из Ириных выкриков и напряженных представлений в воображении мест назначения ровным счетом ничего не вышло. Несколько раз она, правда, оказалась там, где собиралась, но и сама понимала, что то были совпадения чистейшей воды.
За чаем с пирогом и Женечка, и Влад, и Татьяна Николаевна отметили, что Ира за сегодня устала больше обычного, и не стали докучать ей своим обществом. Она вела себя настолько убедительно, что даже Зив с Лоренцем решили отложить тренировки до завтрашнего дня. Но не тут-то было!
Стоило гостям испариться, как Ира, как ни в чем не бывало, потребовала продолжения занятий.
Тренировка окончилась лишь утром, когда Ира чудом не столкнулась с Валентинычем нос к носу. Она, естественно, не столкнулась бы в любом случае. Зив с Лоренцем не допустили бы спуска кого бы то ни было в цоколь. Однако переходить в свою обитель ей пришлось без выкриков, ограничившись только зрительным образом.
К удовольствию Зива и Лоренца в последние пару часов Ира безошибочно попадала куда собиралась, но у нее самой сей факт удовлетворения не вызвал. Она не улавливала в себе никаких сколь-либо необычных ощущений и не понимала, за счет чего это происходит.
- А с чего ты решила, что ощущения обязательно должны быть необычными? — спросил ее Лоренц. — За свою жизнь ты не раз испытывала их в ситуациях близких к экстремальным, когда от непременного достижения цели в прямом или переносном смысле зависит жизнь. Кстати, и не только ты.
Ощущения
художник: Олег Березуцкий (Россия)
Ира мысленно вспомнила последние свои перемещения и попыталась поймать хотя бы привкус того, о чем говорил Лоренц. В какой-то момент ей показалось, что она нащупывает нечто едва уловимое, но чтобы полностью осознать, что это, воспоминаний оказалось мало.
- Не мучайся! — проурчал Зив. — Ложись спать, а вечером продолжим.
Вечером Ира снова поиграла в смертельно уставшую и снова без лишних проблем высвободилась из цепких лап «души в ней не чающего!» общества.
Первые попытки ничем не отличались от первых попыток вчерашнего вечера. Но вскоре точность попаданий достигла стопроцентной отметки. Ира с удвоенной силой попыталась вслушиваться в ощущения и… Тут же, вместо намеченного собственного сада, из собственного дома попала в дом поющий.
- Так дело не пойдет, — важно промурлыкал Лоренц. — Делать следует что-то одно. В данном случае, намериваться попасть в строго определенное место. Ощущения же свои нужно ловить лишь самым краешком сознания. Но очень цепко.
- Вспомни, как ты слушаешь нас, когда у тебя полный дом гостей, — посоветовал Зив.
- Вот именно, — поддержал его Лоренц. — Даже твой Женечка, не говоря уже о Владе и Татьяне Николаевне, даже не подозревает, что помимо вашей светской беседы ты прислушиваешься к нашим комментариям, фиксируя на них очень цепкое внимание. Так и твое намерение попасть в строго определенное место не должно догадываться о том, что ты ловишь ощущение, благодаря которому это у тебя получается.
Не должно догадываться
художник: Дэвид Д’Иисус Акоста (Венесуэла)
Ира усмехнулась, поняв, что они имеют в виду, и тренировка продолжилась.
Часам к трем ночи, не заметив, когда и как, она перестала орать «на всю Ивановскую» название места назначения.
К полчетвертому Лоренц предложил Зиву:
- Может, еще и сад у поющего дома откроем?
- Давай попробуем, — согласился Зив.
Ира без проблем справилась с добавлением четвертого пункта назначения. Лишь когда стало светать, к собственному удивлению она обнаружила, что никогда раньше не видела сад Радного с этой точки. Да и зрительные образы первых трех, с некоторых пор, перестала представлять в воображении.
Следующий вечер прошел по уже отработанной схеме.
Когда Ира без раскачки свершила все возможные перемещения между четырьмя точками, Зив и Лоренц решили добавить пятую.
- А вот теперь в полном смысле: «пойди туда, не знаю куда», — проурчал Зив.
- Это — что-то вроде экзамена. Тебе нужно попасть в место, которого ты никогда не видела, понятия не имеешь, где оно находится по законам географии, и не знаешь, как оно называется. И мне кажется, Зив, можно усложнить задачу.
Они многозначительно переглянулись, после чего Лоренц продолжил.
- Это — вход в подвал многоквартирного дома. Мы открыли его для тебя и как вход в подвал, и как выход из подвала.
Сейчас проделаешь вот такой маршрут:
Отсюда выйдешь в сад поющего дома, оттуда в сад своего дома, потом войдешь в неизвестный пока тебе подвал, из подвала зайдешь в поющий дом, а из поющего дома вернешься сюда.
Ира прошла весь путь с блеском.
- Молодец! — промявкали-прогавкали ее четвероногие учителя, и предложили следующий маршрут:
Войти в поющий дом, оттуда в свой сад, а из своего сада выйти из подвала неизвестной многоэтажки, откуда потом вернуться к себе домой.
Все шло без сучка и задоринки, пока Ира не вышла из подвала. Вот тут она испытала настоящий шок. Подвал оказался подвалом дома, в котором она провела годы своей поначалу счастливой супружеской жизни.
Шок Ира испытала не от моментального перемещения в далекий город. К этому она была морально готова. И не от нахлынувшей ностальгии по ушедшим годам юности. Подобного чувства она не испытывала.
Шок вызвало осознание, что ее скромная персона задолго до того, как она это обнаружила, находилась в центре внимания.
Вообще-то, то, что это именно так, она поняла хоть и не так давно, но и относительно не недавно, но вот что до такой степени, оказалось для нее открытием.
С осознанием тайного присутствия в ее жизни Женечки задолго до их «официального» знакомства и явного, но с неизвестными ей до поры целями, присутствия Гены в годы ее учебы и супружества, она уже свыклась.
Но, оказывается, она уже тогда находилась и под пристальным вниманием представителей земной фауны. А возможно, что и гораздо раньше тоже.
«Может быть, кто-нибудь еще так же живо интересуется моим существованием?», — тут же возник вопрос.
Шок
художник: Мирмасуд Мирьялалли (Иран)
На счастье сигареты оказались с собой. Ира села на лавочку у подъезда и закурила. Из подъезда вышел сгорбленный седой как лунь старик.
- Девушка, не угостите сигареткой?
- Да. Пожалуйста. — Не поднимая глаз, она машинально протянула ему открытую пачку.
- Ира!?
Ира подняла глаза.
- О боже! — вырвалось у нее. Ира узнала в трясущемся старце своего бывшего мужа. — Важин! Ты на кого похож!?
- А ты совсем не изменилась. — В его голосе звучала былая нежность. — Как ты? Чем занимаешься?
- Я — нормально. Занимаюсь проектированием мебели.
- Неудивительно. Соруков несколько раз уговаривал меня отдать тебя к нему на факультет. Говорил, что ни один из его студентов тебе в подметки не годится. Как успехи-то на новом поприще?
- Не жалуюсь.
От Важина несло застарелым перегаром. Иру передернуло от омерзения, и она брезгливо отодвинулась от него.
- Пойдем, поднимемся, — предложил Важин.
- Нет. Я здесь почти что случайно и в гости к тебе не собиралась. Иди спать.
- Ирочка! Я столько лет тебя не видел!
- Считай, что и сейчас я тебе лишь померещилась. Эдакий вариант зеленого чертика.
- Ира! Прошу! Не надо! Я так много понял за эти годы! Да. Я пью. Я — алкоголик. Но я уже давно не виню тебя в том, что со мной случилось.
- А что с тобой случилось, Важин? Что с тобой случилось такого, в чем ты мог бы винить меня?
- Ты оказалась талантливей, чем я.
- Талантливей? Извини, может скажешь на сколько метров, граммов или джоулей? А может ампер, молей или мегабайт? Что значит, талантливей? На самом деле, ты искал оправдание расцветающей любви к зеленому змию, а тут так кстати подвернулась делающая успехи юная жена.
- Нет, Ира. Я запил оттого, что понял, что я рядом с тобой ничто.
- Да нет, Витенька, задолго до того как чудо Важин сменился на чудо Палладину, ты, торжественно обмакнув в краску кисть, прежде чем сделать мазок, вливал в себя грамм пятьдесят водки и таким образом предварял каждое движение. Забыл? Алкоголизм, Витенька, в данном случае, не следствие, а причина.
Важин уронил голову и закрыл лицо руками.
- Наверное, ты права.
- Не «наверное», а абсолютно точно.
- Но если бы ты не бросила меня! Если б как-то поддержала!
- Как? Если все мои попытки остановить тебя заканчивались летающей мебелью и моим бегством с Лешей на руках ночевать к друзьям.
- Прости меня! — Важин зарыдал. — Как там наш сыночек? — спросил он сквозь слезы.
- Наш сыночек учится в Гарвардском университете. Могу дать номер его телефона и email.
- Наверное, ни к чему. Он ведь, наверное, и не помнит меня.
- Да нет! Наверное, у тебя просто нет телефона, компьютера и, соответственно, выхода в Интернет.
Важин затрясся в рыданиях с новой силой.
- Витя! Иди спать! — жестко сказала Ира, поднялась с лавочки и пошла в сторону бульвара.
- Ира! — в отчаянии окликнул ее Важин.
Ира обернулась.
- Ирочка! Родненькая! У тебя не найдется полтинничка или хотя бы рублей тридцать?
Понимая, что единственный способ отвязаться от него, это дать денег на бутылку, Ира пошарила в карманах джинсов. На ее счастье там завалялась пятисотка. Она протянула купюру Важину, у которого при виде столь огромной, по его меркам, суммы перехватило дыхание и руки затряслись с удвоенной силой.
- Ирочка! Я сейчас мигом сбегаю и сдачу всю до копеечки принесу!
- Не надо, Важин! Сделай милость, уберись с глаз долой!
- Я сейчас, Ирочка! Я мигом!
Десяти-пятнадцати минут, которые займет у Витьки поход в магазин, Ире явно не хватало для удовлетворения жгучего желания вернуться к своим размышлениям по поводу эксклюзивности собственной персоны в глазах целого ряда примечательных существ.
Она просто спокойно выкурила еще одну сигарету и уверенно направилась к двери в подвал. Открыла ее и вошла в цоколь своего дома.
- Браво! — скандировали Зив с Лоренцем.
Ира не совсем понимала их столь бурную радость, но оказалось, что она, сама того не подозревая, только что с блеском сдала очень сложный экзамен.
- Видишь ли, — стал объяснять Лоренц, — когда ты сосредоточена на перемещении через проходы, это одно. А вот когда твое внимание отвлекает нечто сопряженное с сильными эмоциями, благополучно воспользоваться проходом в нужном направлении не так-то просто поначалу. Раз у тебя получилось, необходимый навык можно считать выработанным.
- Мы специально подгадали время и подтолкнули твоего бывшего муженька выйти из дому, чтоб создать необходимый эффект, — гордо проурчал Зив.
- Могли и не напрягаться, — язвительно заметила Ира. — Мой бывший муженек даже немного успокоил меня. Так сказать, отвлек от гораздо более сильных эмоций.
- И от каких это? — столь же язвительно спросил Лоренц.
- Знаете, не самое приятное ощущение обнаружить, что вся твоя жизнь постоянно находилась под неусыпным контролем определенных личностей.
- Ирочка! Если ты не забыла, то квартирой в доме, где есть наш проход, вы с Важиным обзавелись по твоей инициативе! — хитро прищуриваясь, напомнил ей Лоренц.
Как ни крути, но он верно это подметил. Через пару лет замужества стараниями Иры скопилась некоторая сумма, позволившая Важиновскую комнату в коммуналке поменять на отдельную жилплощадь. Из нескольких вариантов, без каких-либо объективных причин Ира предпочла именно этот.
- Ира, если б не твое собственное намерение, даже Женечка не обнаружил бы, что ты родилась здесь и не нашел бы тебя, — спокойно проурчал Зив.
Если б не…
художник: Али Камал (Египет)
- Даже если бы вы случайно столкнулись по жизни, он не узнал бы тебя, если б ты сама этого не захотела, — добавил Лоренц.
- А вообще, не думай ты об этом! — посоветовал Зив. — Придет время и все само собой встанет на свои места.
- Ладно! Уговорили!
Тренировки продолжились, и к 14-му ноября Ира уже несколько раз побывала в старом и новом зданиях мебельной фабрики и в доме Радного. Естественно, в гости к нему она заглядывать не стала.